Интервью с Михаилом Кожиным, техническим директором АО «Спутниковое телевидение».
Интервью с Михаилом Кожиным, техническим директором АО «Спутниковое телевидение».— Традиционный вопрос биографических интервью ТКТ: где и когда Вы родились?
— Я родился в Москве в 1969 году.
— Вы потомственный инженер?
— Папа инженер в области ядерной физики. Работал старшим научным сотрудником на кафедре физики реакторов. Мама преподавала в школе черчение, рисование и вела уроки труда — предметы, являющиеся азами для любого инженера.
— Сейчас Ваш отец занимается наукой?
— Занимался, защитил кандидатскую степень. Сейчас работает начальником службы радиационной безопасности на реакторе МИФИ.
— Мальчишки в детстве мечтают стать космонавтами, пожарными или кем-то похожим на них. О какой профессии Вы мечтали?
— Сколько себя помню, всегда хотел стать инженером. На вопрос: «Кем ты станешь, когда вырастешь?» всегда отвечал, что «буду инженером, как папа».
— Как Вы представляли себе инженера?
— Это человек, который знает и умеет всё. У папы всегда были ответы на мои вопросы, он рассказывал мне, как устроен этот мир. К тому же у него было много разных увлечений и он разрешал мне в них участвовать. На моём столе кроме учебников, лежали паяльник и куча радиодеталей, – увлечение электроникой в моём случае было не только теоретическим, но и практическим.
— Школа, в которой учились, была обычной или специализированной?
— Ближайшей, прямо у нас во дворе, была школа с углублённым изучением французского языка. В ней я учился до девятого класса.
— Перешли в другую школу из-за французского?
— С ним у меня всё было хорошо, я перешёл в специализированную, с физико-математическим уклоном школу при МИФИ.
— Кто принимал решение о переходе и почему именно в эту школу?
— Сам. Папа учился и работал в МИФИ. Поступать я планировал в этот же институт. Выпускники этой школы поступали в самые сильные, с точки зрения инженерной подготовки, Московские институты — МГУ, МГТУ им. Н. Баумана, Физико-технический институт, Высшая школа КГБ.
— Почему только после восьмого класса?
— В этой школе не было младших классов – только старшие, восемь девятых и восемь десятых.
— Французским языком продолжили заниматься?
— Здесь пришлось начать изучение английского языка, были даже отдельные классы для начинающих.
— Выбор ВУЗа был сделан самостоятельно или так решил папа?
— Меня никто не заставлял, я просто не рассматривал другие варианты.
— Вы поступили в Московский физико-технический институт, как папа. Специальность так же выбирали?
— При поступлении в институт выбрать можно только факультет, я выбрал «Автоматика и электроника», папа работал на другом факультете. Дальше, на четвёртом-пятом курсе выбирается специализация, я выбрал кафедру автоматики, специальность: «Система управления и защиты энергетических установок».
— Когда произошла Чернобыльская авария, Вы уже учились в институте?
— Я в то время заканчивал девятый класс.
— Как сложились отношения с армией?
— Мне не довелось служить, наш набор был первым, освобождённым от срочной военной службы. Многих друзей, кто поступил на год раньше, призвали, но они служили только один год. А у меня была очень интересная экскурсия – месяц военных сборов после третьего курса.
— Во время учёбы подрабатывали?
— В нашем же институте, программистом.
— Когда и кто Вас этому научил?
— В школе — в компьютерном классе, и папа уже в то время владел программированием и меня постепенно подготовил так, что уже на первом курсе я уже мог этим зарабатывать деньги.
— Каким направлением программирования занимались?
— Они были разные. Например, мы разрабатывали язык программирования для специальных приложений. Позже, уже на кафедре, разрабатывали тренажёры для атомных станций. Это направление стало актуальным после Чернобыльской катастрофы, было много задач с базами данных, анализом, подготовкой и обработкой данных – то, что сейчас называется «экспертными системами».
— Какие машины тогда использовались?
— Это были советские аналоги DEC PDP-11 (CM-14), VAX. Маленькие персоналки-копии DEC: ДВК-1, ДВК-2, ДВК-3. Сейчас их, наверное, только в музее можно найти. К окончанию института появились IBM PC – первые машины Intel x86-й архитектуры.
— Знаете объём памяти компьютера, управлявшего посадкой первого пилотируемого корабля на Луну?
— Нет, но я знаю объём памяти компьютера, на котором я работал в институте — 64 килобайта.
— 73 килобайта была память у бортового компьютера. Получается Вы работали на суперкомпьютере. Предлагали ли Вам остаться в институте после его окончания?
— Было предложение от Института атомной энергии им. И.В. Курчатова, было предложение остаться на нашей кафедре.
— Какое из предложений выбрали?
— Я остался там же, где начал работать ещё на первом курсе — в маленьком холдинге при институте, где на подрядной основе разрабатывали тренажёры для атомных станций.
— Почему не остались на кафедре?
— Науки, в истинном понимании этого слова, тогда не было.
— Холдинг звучит как что-то большое. По какой причине институтский холдинг считался маленьким?
— В него входило несколько компактных компаний, например в нашей бизнес-единице работало 15 человек, включая директора, бухгалтера, программистов и дизайнеров.
— Как долго и чем, Вы в этом холдинге занимались?
— Я проработал там, в общей сложности около семи лет. Кроме программирования освоил дизайн и менеджмент. Поскольку каждый сотрудник сам занимался работой с экспертами, согласованием технического задания, дизайном – это называлось делать проект «под ключ».
— В современной терминологии это менеджер?
— В современной трактовке менеджер проекта своими руками ничего не делает – он руководит.
— Хороший менеджер проекта делает много, больше всех остальных.
— Это у кого какой подход.
— На работы по атомной энергетике всегда выделялись серьёзные финансовые средства. Почему Вы решили уйти?
— Так было после аварии на Чернобыльской АЭС, с течением времени финансирование пошло на спад. Но причина совсем в другом, мне сделали предложение, которым я заинтересовался.
— Кто и какое предложение Вам сделал?
— Сейчас это оператор крупнейшей мультисервисной сети Московского региона «Комкор», а тогда они только начали активно развиваться, им нужны были новые молодые силы.
— С какой должности начиналась карьера в «Комкор»?
— Я пришёл молодым специалистом, уже не помню, как моя должность называлась.
— В каком проекте Вам предстояло принимать участие?
— По заказу Правительства Москвы мы разрабатывали концепцию развития мультисервисных сетей для города: для телевидения, интернета и телефонии. На тот момент телевизионных сетей в современном понимании ещё не было. Затем, на базе концепции мы разработали проект и построили первую в России сеть такого уровня.
— Вы сменили сферу деятельности, коллектив. Вместе с ними изменились и привычные рабочие процессы. Для Вас это был сложный период?
— В этом отношении ничего экстраординарного не произошло. Может потому, что мне очень интересно было заниматься этим проектом. К тому же я быстро учусь, а коллеги помогали, что называется, войти в специальность.
— Как поднимались по карьерной лестнице?
— Следующая, после молодого специалиста была должность начальника отдела, затем начальник управления, а после реорганизации, управление опять стало отделом.
— Что входило в Ваши обязанности?
— Практически всё, что касалось технической части развития услуг телевидения: головные станции, системы условного доступа, эфирный комплекс, абонентское оборудование – от выбора решения до построения системы, а часто и последующая эксплуатация.
— У Вас появился первый серьёзный опыт менеджера?
— Небольшой опыт в этой области я уже успел приобрести, но работая в «Комкор» перешёл на более высокий уровень.
— Сколько лет возглавляли эту структуру?
— С 1999 года.
— Всё, что создавалось за это время, было при Вашем участии и контроле?
— Да.
— Что считаете своим главным достижением за эти двадцать лет?
— Трудно выделить что-то главное. Мы много сделали хорошего, чем-то можно даже гордиться. Наверное, главное – благодарность сотен тысяч абонентов, которые пользовались нашими услугами.
— Что послужило причиной ухода?
— У нас остановилось развитие, и я перешёл на другую, как мне казалось, интересную и перспективную работу.
— Какая новая работа Вас разочаровала?
— Проект действительно был очень интересный, но вследствие проблем с финансированием был остановлен.
— Какую должность занимали в этом проекте?
— Технический директор.
— На тот момент уже было предложение новой работы?
— Нет. Я занялся поиском и через некоторое время вышел на СТВ. Мне предложили должность технического директора.
— Какие задачи перед Вами поставило руководство СТВ?
— Главное – чтобы всё работало и развивалось.
— Когда новый специалист приходит на должность,то он должен привнести что-либо новое в имеющийся порядок вещей?
— Не обязательно. Если есть новые бизнес-задачи, значит нужно делать следующий шаг. Если ничего глобального нет, значит нужно заниматься планомерным развитием. В любом случае необходимо для начала изучить уже существующий порядок.
— Как сложилась жизнь вне работы?
— Здесь всё отлично, семья: жена, дочка, внук, зять. Ещё три кошки и собака.
— Где познакомились с женой?
— В МИФИ. Предвосхищая вопрос, – да, вся семья выпускники МИФИ.
— У Вас есть увлечения?
— Я люблю учиться чему-то новому. Люблю путешествовать на машине, чаще выбирая направление на Север: Прибалтика, Кольский полуостров, Финляндия, Норвегия.… В позапрошлом году я ночевал на Нордкапе, самой северной точке Европы. Люблю активную рыбалку, спиннинг освоил, учусь нахлысту. Иногда что-нибудь мастерю, паяльник с детства всегда под рукой. Пока искал работу, получил третий разряд по ручной аргонодуговой сварке.
