Интервью с директором системного интегратора Hannu Pro Vilnius (Литва) Ильёй Курляндчиком.

– Когда и в какой семье Вы родились? Чем занимались Ваши родители?

Я родился 12 декабря 1984 года в Каунасе, в семье Цецилии и Аркадия Курляндчик. Отец, после окончания Ленинградского университета, работал ведущим инженером-программистом на заводе. Мать, выпускница Каунасского политехнического института, трудилась в городском НИИ  инженером-системотехником. С приходом  «перестройки»  решили заняться предпринимательством.

– Почему родители переехали?

Мама уроженка Каунаса, всегда говорила, что она, как «жена декабриста» переехала к папе, хотя очень любила свой город.

– Каким было Ваше детство?

По папиной линии семья известных педагогов, дедушка работал завучем сразу в двух школах, его приглашали в Москву с лекциями по разным методикам образования и построению учебных процессов. До сих пор при знакомстве с людьми иногда слышу вопрос: «не мой ли дедушка работал в их школе». Бабушка работала учителем химии и биологии. У них существовала целая система воспитания трёх своих детей, моего отца, его брата, сестры и одного приёмного. Для каждого возраста были  свои критерии, например в четыре года  необходимо рассказать: стихотворение Н.А. Некрасова «плакала Саша, как лес вырубали»; в школьном возрасте обязательно выступить в олимпиаде по математике и как минимум, добиться выхода на всесоюзный уровень. Дядю пригласили в Ленинградскую специальную школу-интернат для одарённых детей. Получив высшее образование в городе на Неве, он остался там, на преподавательской работе. Позже, в Ленинград приехал учиться  мой отец. Дядя писал серьёзные книги  по математике, потом переехал в Польшу – в Торунском университете преподавал математику, готовил к международному математическому  конкурсу «Кенгуру без границ» польскую команду. Вся наша семья тесно связана с химией и математикой. В детстве, гуляя по парку,  происходили разговоры такого плана: «сколько тебе лет? А через сколько лет, тебе будет в два раза меньше, чем мне сейчас?» Происходило активное погружение в математику.

– В какой сфере предпринимательства были заняты родители?

Первое время это не было чем-то конкретным, например, организация поставки шпрот, кукол, печенья в Россию. Позже, стало выкристаллизовываться во что-то более серьёзное. Отец организовал сеть аптек, стоматологию, производство пищевых добавок. Ушёл в другую сторону от математики. Мать всегда стремилась к творчеству, её интересовали кино и театр. Но, по требованию своих родителей получить сначала серьёзное образование, окончила Политехнический институт. Жизнь у неё как-то параллельно проходила –  всё  свободное время она проводила в театре и кино. Могла прыгнуть в поезд, чтобы поехать в Москву на премьеру какого-нибудь спектакля, а вечером вернуться назад. Она с детства водила меня в театр «Красная курица» при местном заводе. Но когда Союз распался, завод решил, что этот театр ему не нужен. Хотя театр был достаточно серьёзным и успешным, гораздо выше уровня художественной самодеятельности. Режиссёром в театре работал выпускник Щукинского театрального училища, в труппе  театра состояли и талантливые, и подающие надежды актёры. Когда театр остался без поддержки, моя мать пришла к ним с идеей возрождения театра путём  преобразования в шоу-театр для детей и взрослых, с обязательным участием зрителей. Нечто подобное она видела во время поездки в Америку. Мама приложила немало усилий для его сохранения, поставила на коммерческие рельсы. Театр ездил на гастроли и фестивали, в том числе в Россию, Германию.

– Вы тоже принимали участие в театральной деятельности?

Мать решила создать детскую студию, чтобы отвлечь меня от пристрастия к компьютеру. Мне сказали, что предстоит большой конкурс – я проходил все этапы, очень старался. Тогда я ещё не знал, что у нас там «большой блат», и придумано это для меня. Я прошёл комиссию, конкурсный отбор и был зачислен в труппу. Так что, воспитание велось в разных направлениях. С одной стороны во мне сидела тяга к точным наукам – математике, информатике, а с другой стороны я попал в театр, и это тоже стало моим увлечением.

– Вы учились в обычной школе?

Еврейская школа им. Шолома Алейхема, сначала она считалась русскоязычной, потом двуязычной. Позже, в качестве основного остался только литовский язык, к обязательному английскому языку добавился иврит. Ко времени моего обучения в старших классах школа перешла под патронаж ОРТ (Общество ремесленного  труда).  Она никогда не была религиозной, но в ней соблюдались традиции. Минимум треть учащихся не имели никакого отношения к иудаизму.  Просто родители выбирали школу с качественным образованием, в моём случае, это ещё и по национальному признаку.

– Какой была успеваемость?

В школу  я пришёл подготовленным  классу к третьему, благодаря усилиям бабушки и дедушки, поэтому чувствовал себя расслабленно. Возможно, где-то что-то пропустил. Были учителя, которые умели заинтриговать, и мне  было очень интересно на этих уроках. Были и такие, кто равнодушно относился к своему предмету. Я пропускал их объяснения, мимо ушей. Но учился достаточно хорошо, чтобы поступить в ВУЗ.

– Какие педагоги и почему запомнились особенно?

К обучению в школе моя позиция такова:  главная миссия начального и среднего   школьного образования в том, чтоб научить учиться и самообучаться, а не установленному набору знаний. Если говорить о тех, кто оказал на моё формирование особенное влияние, здесь следует упомянуть наших школьных педагогов. Например,  выдающийся преподаватель математики и физики, готовивший для каждого своего ученика персональные контрольные задания; преподаватель литовского языка – тонкий психолог, сумевшая найти струнку в моей  душе и изменить моё отношение к её предмету. Но больше всех повлиял на меня учитель истории еврейского народа, Израиль Исаакович Лемперт. Мы очень тепло к нему относились и между собой называли «дядя Изя». Его предмет не входил в число  основных предметов, уроки проводились один раз в неделю. Но  метод преподавания включал несколько главных вещей. Его урок начинался так: он спрашивал «У кого есть вопросы по тексту?» И поначалу ни у кого вопросов не возникало. Он говорил: «Тогда есть вопросы у меня», задавал вопросы – никто ничего не знал – он ставил двойки. В какой-то момент мы поняли, что мы можем задавать вопросы. Как следствие, мы начали максимально вычитывать текст, чтобы спросить всё, что мы не понимали. Мы буквально засыпали его вопросами, он отвечал на каждый. Далее следовало: «Если у вас вопросов больше нет, у меня есть вопросы, по иллюстрациям». Таким образом, он заставил нас читать и вчитываться в текст, понимать его и если непонятно – задавать вопросы. Это правило, которое я соблюдаю до сих пор.

– Чему ещё он научил?

Не бояться выражать свои собственные мысли, самостоятельно делать выводы. Помню во время опроса, моя одноклассница ринулась отвечать. Я видел, что она одним глазом заглядывая в книгу, просто прочитала правильную формулировку. Отвечая на следующий вопрос, я своими словами рассказал о своём понимании темы. Возможно и не так как в учебнике, но это было моё собственное видение. При подведении итогов  урока одноклассница получила девять из десяти возможных баллов, я получил десять. При этом Израиль Исаакович пояснил, что за хорошую память можно поставить только девять баллов. А вот то, что человек размышляет и выражает свои собственные мысли, заслуживает высшего балла.  Поэтому во время учёбы в университете все одногруппники считали, что письменные работы сдавать легче, а я отдавал предпочтение устным. И фактически никогда не списывал. Иначе в чём смысл.

– Чему ещё научились в школьные годы?

Когда учился в пятом-шестом классе, я попросил родителей о какой-то покупке, и отец сделал мне встречное предложение. Выбрать из двух вариантов: первый –  мне ежемесячно выдаётся определённая сумма, которую я могу расходовать по своему усмотрению или копить на  исполнение каких-то своих желаний. Её можно было увеличить за хорошие оценки. Причем выдаваемая сумма ежегодно будет уменьшаться. Второй – без ограничения, но только то, что считают приемлемым родители. Я выбрал первый вариант. Принцип «решай сам», это приятное ощущение свободы, но ты при  этом   знаешь, что у тебя за спиной есть люди, которые могут помочь.

– Вы учились соразмерять выдаваемые суммы со своими желаниями?

Я учился недостающую сумму зарабатывать. В тринадцать лет мне подарили компьютер на базе процессора «Cyrix», все программы и игры размещались  на компакт дисках. Время повального дефицита, всё нужно было искать. Нашёл точку, где собирались пираты, доставали из каких-то баулов  пиратские диски. Я поинтересовался ценой за один, за пять, есть ли список всего. Прислали на бумаге для факса, рулон. Я приходил в школу и пускал его по партам, каждый одноклассник говорил, что ему нужно из этого списка, я ставил крестик. Потом шёл на точку и покупал диски оптом. Приносил в школу одноклассникам, все были довольны.

– Получили первый опыт в бизнесе?

Уже второй, первый бизнес у меня случился во втором классе. Мы с одноклассниками собрали вкладыши от жевательных резинок, те, что оказались в единственном экземпляре отложили в коллекцию, а на остальные пошли играть в коридор. Одна девочка из четвёртого класса не хотела играть или обмениваться, она предложила купить нашу коллекцию. Мы согласились. Директор школы нашу предпринимательскую деятельность не оценил, и наш бизнес прикрыли.

– В каком направлении коммерции ещё успели себя попробовать?

Прошёл год, компьютер стал устаревать, нуждался в модернизации. Специализированных магазинов тогда не было и в помине, любую мелочь приходилось долго искать. Я познакомился с парнем, который занимался модернизацией компьютерной техники. Принёс свой компьютер, заплатив ему за работу из  карманных денег. Выполнив мой заказ, он предложил мне рекомендовать своим знакомым его услуги. Я, как опытный коммерсант поинтересовался, в чём моя выгода. От предложенных компакт дисков я отказался, сказав, что  сам могу его снабжать подобным товаром. Немало удивив его своими предпринимательскими способностями, я выговорил себе процент от услуг, оказанных приведённым мной клиентам. Со временем, решив, что незачем самому ездить к клиентам с готовой техникой и возиться с инсталляцией, он предложил, чтобы эту функцию я взял на себя. К окончанию школы это приносило уже вполне ощутимый доход.

– Это было главным интересом в школьные годы?

Так называемый бизнес являлся лишь средством достижения цели. С того момента, как я «познакомился» с компьютером, я погружался в этом направлении с течением времени всё глубже. В нашей школе существовала традиция: 11-й класс делает 12-му классу  «стодневку», когда остаётся сто дней до выпускных экзаменов и нужно организовать запоминающийся  праздник. Я предложил снять какой-нибудь смешной фильм, связанный с выпускниками. Моё предложение поддержали, но на тот момент я знал, что «как-то можно снять видео, его каким-то образом засунуть в компьютер и там это всё, можно как-то смонтировать». В этом заключались все мои познания о процессе создания фильма. Понимал, что нужен мощный компьютер. Поскольку я обновлял свой  каждый год, был уверен, что моего компьютера достаточно, специально купил карту видеозахвата. Нашел человека, у которого была книга по производству монтажа, и сделал светокопии пятисот с лишним страниц. За копию я наверно, заплатил в два раза больше, чем стоил оригинал. В комплекте с  книгой шёл  диск,  на несколько дней я закрылся в комнате, залпом прочитав своё первое пособие по монтажу. Создав свой первый ролик, свои первые видео и фильм –  я увлёкся  процессом. Начал покупать другие книги, связанные с другими программами.

– Где находили нужный минимум оборудования?

Когда я учился в 11-м классе, ОРТ в нашей школе открыл полноценный компьютерный класс и в смежном помещении маленькую телевизионную студию. Для неё они подарили полупрофессиональную камеру Sony на MiniDV и два монтажных компьютера. Мне, как единственному в школе ученику, имевшему опыт создания фильма, учитель информатики  доверял ключ от этого помещения.  Я мог там проводить много времени и выполнять более серьёзные задачи. Школа была моей первой студией. Наверное, первые год-два студенческой поры я  время от времени приходил свою первую студию и делал какие-то свои проекты.

– Для этого хватило знаний полученных из нескольких книг?

Параллельно со средней школой, я  окончил двухлетний курс Киноакадемии  «Skalvija», при одноимённом кинотеатре, поступив сразу на второй курс.

– Какие проекты были ещё?

Поскольку мама часто находилась в центре организации различных мероприятий, у нас сложился семейный подряд. Она организовывала праздники, свадьбы, юбилеи – мы, к тому времени у нас уже собралась команда –  предоставляли услуги оператора, фотографа. Затем монтировали, записывали на диски и кассеты.

– К моменту окончания школы Вы уже точно знали, в какой ВУЗ будете поступать?

Я понятия не имел куда поступать и к решению вопроса подошёл системно. В Литве издавалась книга с формулами, по которым университеты рассчитывают свои пропускные баллы. Система была такая: ты можешь подать единый документ, заполняемый для десяти факультетов разных ВУЗов, вместе с результатами своих экзаменов. Дальше этот лист поступает на факультет указанный первым – если баллов не хватает, передают следующему и т.д.  Мы выписали все формулы, написали небольшую программку, которая помогла вычислить, где какие баллы ожидаются. Я немного почитал про университеты и, поразмыслив  о том, что мне интересно, для заполнения единого документа выбрал десять факультетов в разных ВУЗах, на специальности связанные с информатикой. В результате поступил в Вильнюсский педагогический университет, на бесплатную форму обучения.

– Почему это казалось важным?

Я не считал, что между платным и бесплатным образованием существует большая разница. Решил, что сначала  должен попробовать поступить на бюджетное место.

– На момент обучения в университете уже отменили обязательную военную службу?

Перемены только начинались и меня пугали армией. Что оказалось достаточно хорошей мотивацией, чтобы хорошо учиться и не тратить время на военную службу. С какого-то момента армия перешла на профессиональную основу и государство, с тех пор не нуждается в большом количестве призывников. При необходимости объявляется набор добровольцев.

– Вы продолжали  подрабатывать во время учёбы в университете?

Обучаясь в университете, я уже считался полноценным фрилансером,  полностью работал на себя, занимался съёмкой, монтажом, постпродакшеном. Темы, которые шли в университете, часто шли  параллельно с моей профессиональной деятельностью. Например,   интересные  моменты, связанные с определённого рода программным обеспечением, с графическими инструментами, азами программирования.  В этих  случаях я был одним из самых любознательных студентов.

– Обучение в университете Вам что-то дало? Так, объективно.

В университете тоже работали разные педагоги. Мой любимый предмет в университете –  дебаты, где изучались различные аспекты психологии. Благодаря нему я научился выслушивать оппонента, и аргументировано убеждать. К учёбе я относился без особого фанатизма  потому, что уже  в процессе обучения  понимал, что учителем я точно работать не буду.

– На чём было основано такое решение?

Во время учёбы на втором курсе, я начал работать учителем  информатики с первого по десятый класс в одной частной школе. Но отработав один год, осознал, что на следующий год, когда  все дети пойдут на класс старше  у них будет что-то новое. А у меня будет абсолютно такой же год, и абсолютно всё гоже самое. Я сделал вывод, что учитель это профессия  для тех, кто очень любит своё дело, кто готов сам для себя придумывать, каким образом одну и ту же  информацию можно рассказать  по-другому. И так каждый год. Я подумал, что это, наверное, не моё.

– Когда закончился университет, что было   дальше?

Я решил не продолжать обучение в магистратуре. Потому что  уже на третьем курсе,  меня приняли на работу в крупную IT-компанию. Самый первый в Литве интернет-провайдер, построивший свою сеть с использованием оптоволокна; кроме цифрового телевидения, предоставлявший интернет и телефонию, сервис по запросу видеофильмов.  Я пришёл в  2007 году, когда специалисты компании работали над созданием своего IPTV решения, вели разработки над проектами умного дома и телевидения –  тогда это казалось чем-то из области фантастики.

-Как Вы нашли эту работу?

Учитывая, что в моём багаже уже  были независимые короткометражные киноленты, мне поступило предложение  монтировать полнометражный документальный фильм. Размышляя над тем, стоит ли принимать участие в разовом, хотя и интересном проекте, я продолжал работать со своей командой на оказании услуг при проведении торжественных мероприятий. На одном из них встретил девушку-оператора, с которой раньше вместе  работали. Она рассказала, что работает режиссёром-оператором  на одном из интернет медиа порталов, и они нуждаются в монтажёре. Я пришёл на собеседование, где получил какое-то задание. Как только я положил руки на клавиатуру сотрудник, который отвечал за проверку моей готовности к работе, сказал, что я подхожу потому, что знаю «горячие клавиши». Выбор между краткосрочной и постоянной работой был очевиден.

– В чём состояли обязанности?

Я начал работать в стартующем проекте. Коллеги снимали, делали репортажи, я их монтировал. Иногда снимали   корпоративные видео. Мне не очень нравилось, как выстроен рабочий процесс: в одну единицу времени, мог работать только один сотрудник, все остальные должны были ждать, когда он закончит свою часть работы и передаст следующему. И так по всей длине цепочки исполнителей. У меня была идея оцифровать материал, чтобы репортёры могли просматривать его, независимо от того, как мы монтируем. Меня возмущало то, как идёт процесс. Но, с другой стороны,  поскольку  у меня было  много свободного времени я, постоянно скачивал себе обучающие видеоуроки  по монтажу и постпродакшену. В это время я сидел, вытаскивал мышку из компьютера, одевал наушники, делал видео на весь экран. И соответственно, когда кто-то заходил в монтажную, он видел, что там что-то взрывается, что-то едет. Понимали, что идёт серьёзная работа и меня никто без нужды не трогал. У меня было по пять часов свободного времени в день,  по пять часов в день я получал  неформальное тематическое  образование.

– Вас это устраивало?

Когда  стал от этого  уставать и  начал говорить, что мне пора наверно уходить – владелец компании сделал ход конём. В один из вечеров, а я часто задерживался на работе, он сделал мне предложение занять должность технического директора.

– Сколько было сотрудников в компании в это время?

Компания сама по себе была большая, в нашем отделе человек двадцать-тридцать.

– Нормальная карьера для вчерашнего студента.

Рост мог быть только такой. Потому что, там не было промежуточных ступеней. Редакторы, журналисты, операторы –  это не то, куда я мог идти. Владелец компании называл техническим директором, в отделе кадров сказали, что это всё-таки технический руководитель отдела.  Я начал с «потолка»,  это был вызов. Абсолютно не понимая, как это работает, я должен был придумать, как мы можем решать наши технические проблемы.

– Как думаете, почему он так поступил?

Во-первых: он и сам  был недоволен происходящим в департаменте. Во-вторых: нужно принимать во внимание, что это не было его основным  бизнесом. Основными были банковские технологии –  установка банкоматов, обслуживание кредитных карточек – сеть компаний по Казахстану, Азербайджану, Узбекистану. Компания работала на  большей части Азии бывшего Советского союза.  Был очень крупный бизнес в Прибалтике. Департамент, где я работал – был интернет провайдером и IPTV оператором только для Вильнюса. Для владельца компании это был  показательный проект. Департамент строил IPTV полностью, с нуля. Его же программисты писали сам код решения, и IPTV и VOD. История оказалась не очень успешной в конце, но опыта это дало бесконечное множество. Приходилось решать много новых и разных задач, в итоге я изучил и  транспортные потоки, и  кодирование, и декодирование.

– Видимо, для него это была какая-то  некая игрушка.

Приезжали какие-то большие партнёры, с крупных корпораций и он их водил по офису. И говорил: а вот здесь мы делаем наше собственное телевидение, IPTV. Это был  объект его гордости. А для меня, прежде всего, это предоставленная  возможность  расширить профессиональные горизонты. Собственно говоря, может быть я сейчас здесь, потому что, тогда у меня был  шанс получить опыт.

– Сколько Вы проработали в этой компании?

Думаю, года полтора – два.

– Почему ушли?

Владелец компании поставил задачу запустить собственный канал. Причём канал должен вещать в HD,  хотя  на тот момент  всё ещё, только начиналось. Оборудование  формата HD делало свои первые шаги  на рынке. Было много вопросов,  ни один из нас не обладал  опытом по решению подобных задач.  Предполагалось, что понадобятся большие затраты. Поэтому все, кто имел хоть какой-то вес в принятии решений, предлагали начать с SD-канала и постепенно его развивать, масштабировать. Тогда, я получил  свой первый большой урок: написав свои комментарии, я поставил свою визу на проекте. И когда начались проблемы, о которых я предупреждал, от меня потребовали ответственности за решения, которых я не принимал. Я предупредил руководство о своём намерении уйти и поскольку  отдавал себе отчёт, что быстро найти мне замену вряд ли удастся, сказал, что для поисков у них есть полгода. Таким же образом я поступил и с теми партнёрами, чьи проекты находились непосредственно в зоне моей ответственности. Среди них была компания «Hannu Pro Vilnius», интегратор решения для нашего HD-канала, которая предложила мне работать у них.

– Об этом поговорим во второй части интервью. Вы не жалеете о том, что не стали школьным педагогом?

Несколько раз в год меня приглашают на открытые уроки экономики с абитуриентами, с целью дополнительной мотивации. Иногда я провожу мастер-классы по монтажу. Впервые это случилось по инициативе моей однокурсницы, работавшей в специализированной школе. Внутри  «Hannu Pro» так же есть политика поддержки фестивалей и молодёжи в индустрии.

Ежегодно проводится фестиваль-вызов «Odiseja 72», когда участники, получая по жребию тему и жанр, должны за 72 часа создать полноценный короткометражный фильм. Являясь одними из главных спонсоров этого фестиваля, мы предоставляем солидный призовой фонд. Принимаем активное участие в организации и проведении образовательных кино-семинаров, где у любителей кино есть возможность лично протестировать дорогостоящее оборудование. В этом году состоится уже пятый, юбилейный фестиваль.

– Как сложилась жизнь вне работы?

Мне кажется, сложилась достаточно удачно. Я женат, у нас двое детей.

– Жена из одной с Вами сферы?

Нет, и думаю что она не в восторге от моей рабочей загруженности. От того, что  в режиме работы 24 на 7, внимание  семье достаётся урывками. С прошлого года, когда все выставки ушли в виртуальное пространство, командировок стало меньше. Я, наконец, могу себе позволить больше времени проводить с женой и детьми. В остальном всё хорошо.

– Чем занимаются дети?

Дочь учится в школе, ей девять лет. Она фотомодель, трижды снялась в кино и рекламе. Занимается в театральной студии. Её саму этот процесс привлекает, есть способности, а у меня есть возможность  немного помочь. Сын ходит в детский сад.

– А бабушка помогает?

Бабушка с удовольствием принимает активное участие в увлечениях своей внучки. Хотя она, по-моему, пока не до конца  осознаёт, кто её бабушка. К бабушке приезжают разные люди, потому что она работает на различных фестивалях, её приглашают в проекты. Сейчас помогает  продюсировать музыкальный  спектакль о Викторе Цое. В этом спектакле принимает участие  и моя дочь. Наша компания поддержала этот проект – мы предложили и сделали уникальное визуальное решение для сценографии. Все вместе мечтаем привезти мюзикл на гастроли в Россию.