Интервью с Александром Гараниным, главным инженером ГТРК «Татарстан».
– Ваша семья из провинции?
Я родился в 1960 году в Татарстане в семье колхозников. Отец работал механизатором, мама – на ферме. В семье нас трое детей: я старший, еще есть брат и сестра. К труду нас приучали с детства. Лет с 5 мы помогали в колхозе, сначала с мамой на полях, а когда подросли, задачи стали давать посерьёзнее. Когда отец работал на тракторе, я помогал с плугом, постепенно освоил вождение. Сначала трактора, потом автомобили ГАЗ 51. После того, как подросли и пошли в школу, работали на сенокосах, на уборке урожая.
– В деревне была школа?
8 классов закончил в нашем колхозе, а потом два года ходил каждый день за 12 километров. Мы собирались с ребятами, с девчонками в 5 утра и вместе отправлялись на учебу: летом – на велосипедах, зимой – на лыжах.
– А кормили в школе как?
Там работала своя столовая, все по очереди дежурили: девочки готовили обед, ребята помогали дрова наколоть, воды принести. Всё делали сами, а колхоз снабжал продуктами. Сейчас вспоминаю прожитые годы и с удовольствием вернулся бы назад либо в институт, либо в 9-10 класс.
– Как учились в школе?
До 7 класса учился на «отлично», а потом съехал на тройки. В 9 классе, когда понял, что уже пора начинать подготовку к дальнейшей жизни, взялся за ум. Больше всего меня увлекали математика, физика, астрономия и история.
– Куда решили поступать после школы?
С детства я возился с отцовским мотоциклом, занимался его ремонтом, ездил на соседской машине. Но в школе меня пророчили в художники, поскольку хорошо рисовал гуашью и маслом, делал граффити. Отец раньше ремонтировал радиоприемники, когда в 1969 году у нас появился телевизор, он стал чинить и его. Я активно ему помогал. После школы сам стал заниматься пайкой, изучал схемы. Но в Казанский институт КАИ им. А.Н Туполева на радиофакультет с первого раза поступить не удалось.
– Чем стали заниматься, когда не поступили в институт в первый год?
В армию не взяли по состоянию здоровья, поэтому пошел трудиться. Первый год работал на авиационном-моторостроительном заводе КМПО слесарем, потом оператор ЧПУ.
– Почему снова решили поступать в это учебное заведение?
Я очень хотел получить именно эту специальность. Электроника всегда меня привлекала: стробоскопы, шарманки-усилители и прочее – всё это раньше делали своими руками, и я тоже этим увлекался. Но знаний со временем стало не хватать. Тем более это такое направление, в котором просто невозможно абсолютно всё изучить. Ещё в институте один из преподавателей шутил, что мы выбрали неправильную специальность, поскольку ей придётся учиться всю жизнь.
– В институте учились на дневном или вечернем отделении?
Учился на дневном отделении и успевал подрабатывать грузчиком – на железнодорожном вокзале, на складах. Поскольку, как и всем студентам, хотелось и в ресторане побывать, и джинсы новые купить. Хотя и учился на повышенную стипендию, но 45 рублей не хватало. На заводе зарплата доходила и до 300 рублей в месяц, но я хотел учиться.
На первом курсе в институте нас училось 40 человек, защитилось только 7. Не сдал зачёт – отчислен, без поблажек. До 3 курса уже отсеялось почти половина одногруппников, профиль оказался слишком сложный для них.
– Куда распределили после окончания института?
В институте нам преподавали основы самолётостроения, и на заводе я работал по этому профилю. Через три года работы дошел до начальника отдела, потом стал исполняющим обязанности заместителя начальника цеха. После меня перевели главным инженером в министерство культуры, так как на базе Казанского Дома народного творчества создавалась новая студия, и я мог работать по своей прямой специальности.
– Опять произошел переход от высокой оплаты за работу к более низкой?
Мой начальник с завода сообщил, что пришла рекомендация из Министерства культуры на моё имя. У меня появился шанс после долгого перерыва применить на практике знания, полученные в институте. Согласился, поскольку всегда привлекали трудные задачи. Мне тогда уже исполнилось 33 года, в семье росло двое детей, а завод обеспечил жильем. Машина, дача – всё имелось. После устройства в Министерство культуры пришлось параллельно открывать свои фирмы, чтобы как-то обеспечивать семью.
– Что за фирмы, чем занимались?
Одна по производству продукции: мы изготавливали штампы, пресс-формы, создавали рации, антиаоны. Во второй открыли свою студию звукозаписи.
– Почему остались в Министерстве культуры и не ушли полностью в свой бизнес?
Я не мог похвалиться знакомством с влиятельными людьми. А в то время существовала всем известная практика принудительного отбора бизнеса. В итоге пришлось закрыть все лицензии, например, на выпуск рации. Бизнес полностью прекратил существование в 1995 году. А в 1994 году я устроился на телевидение.
– Как из Министерства культуры попали на телевидение?
По рабочим вопросам мне приходилось общаться с техническим персоналом местного ГТРК. Наступила самая жёсткая середина 90-х, смена власти и всё прочее. Тогда я решил уйти из министерства.
– Как развивалась телевизионная карьера?
На телевидение устроился рядовым электромехаником, потом стал инженером, впоследствии ведущим инженером, заместителем начальника отдела, начальником цеха телевидения, сейчас начальник ТО. По карьерной лестнице двигался быстро, сам не могу точно сказать, почему так получалось. На должность главного инженера заступил 4 года назад, хотя от нее изначально отказывался, поскольку больше нравится заниматься «железом» – создавать схемы, что-то разрабатывать, делать. Руководящие должности меня никогда не привлекали. На телевидении я работаю почти 30 лет и пришел к выводу, что не мы телевидение выбираем, а оно нас.
– Как происходит развитие телекомпании?
Объясню на примере. Допустим, необходимо построить плазму, большие экраны в студии. Хорошее оборудование будет стоить порядка двух миллионов – и это самый дешевый вариант. Максимальная сумма – около 12 млн. Я сумел сократить бюджет до 500 тысяч. Надо отдать должное нашему директору, он понимает необходимость модернизации и старается найти ресурсы.
– Что сейчас собой представляет ГТРК?
Наша телерадиокомпания довольно хорошо развита. У нас есть врезки на «Россия-1» и «Россия-24». Я мечтаю о запуске своего собственного внутреннего канала 24х7. Директор дал добро. Подготовка уже полностью проведена, даже сделаны тестовые варианты. Стараемся развиваться самостоятельно. Время такое, что нельзя останавливаться, потом догонять будет сложнее. Сейчас у нас есть свое приложение, свои сайты, канал вошёл в ТОП-10 ГТРК, хорошо работает творческий коллектив.
– Получается на сайте нелинейное телевидение?
Мы на сайте проводим прямые трансляции, сейчас работа в тестовом режиме закончится, и «Россия-24» будет в прямом включении. Часть городских сетей подсоединили к себе, планирую подключить весь город к ГТРК, чтобы видеть все мероприятия и выдавать их в эфир.
– Как телекомпания производит выездные съемки?
На выездных съемка работает ТЖК. ПТС у нас нет, есть ПСС, но без разрешения Москвы мы не можем сами пока её выпустить. В данный момент я добился, чтобы нам выдали лицензию и спутник, нужно доделать приемное оборудование, и тогда мы сможем использовать на вип-местных. Так мы сможем запустить местный круглосуточный канал, контент у нас хороший. Когда в прошлом году запустили первое мобильное приложение, оно стало пользоваться популярностью среди российских и зарубежных пользователей. На сегодняшний день объём готового контента может обеспечить бесперебойную работу в течение двух месяцев. Но останавливаться нельзя, необходимы регулярные пополнения.
– Как получается всё успевать?
Наш коллектив и творческий, и технический одинаково заинтересован в успешном развитии ГТРК. Директор старается вникнуть во всё и поддержать инициативы. Задача на ближайшее время – войти в тройку лидеров ГТРК.
– По каким критериям оценивается рейтинг ГТРК?
Как просматривается сайт, сколько посетителей, какие программы они смотрят. ВГТРК всё это постоянно отслеживает в круглосуточном режиме. То есть выбираются самые смотрибельные ГТРК.
– Что можете своим главным достижением?
Когда произошел первый переход от аналога к цифре, в 2004 году, мы перешли на цифровое вещание, дали стереозвук – тогда я испытал чувство гордости. В 2014 году провели модернизацию части оборудования, необходимого для работы в новых условиях, сейчас докупаем ещё, сами прорисовываем схемы. Телевидение в телевизоре – прошлый век. С приходом новых технологий ТВ всё больше уходит в интернет. Уже появился практический опыт съемки на смартфон и выход в эфир с помощью облачных сервисов. Мы готовы к обновлениям и работаем в этом направлении. Я горжусь тем, что строю и, когда вижу результат своей работы, мне это приносит радость.
– Несколько слов о семье.
Когда я пришёл на телевидение, старался во все вникнуть, втянулся и стал практически здесь жить и проводить дома мало времени. Поэтому и расстался с первой супругой, но с детьми общаюсь постоянно.
– А как у детей сложилась жизнь?
Старший сын сначала работал здесь телевидении, потом решил стать военным. Уволился, поступил в артиллерийское училище, окончил его, отслужил в армии. Сейчас работает в центральном аппарате МВД. Младший окончил технический колледж, затем вуз и стал работать здесь, на ГТРК. Сейчас у меня два внука и внучка. Это то, ради чего стоит жить и работать!
