Юлия Галочкина, Foton: Плёнка учит думать

Интервью с Юлией Галочкиной, оператором-постановщиком игрового и документального кино, соучредителем компании Foton.

– Где и в какой семье Вы родились?

В самой обычной советской семье, в понимании обычности последних лет советской власти. Папа милиционер, мама – машинистка в КБ  завода «Прогресс» в Самаре. Моим воспитанием занималась бабушка. Дедушка, инженер-строитель, принимал участие в создании космодрома Байконур.

Школа

– Как учились в школе?

Стабильный хорошист. Но поведение оставляло желать лучшего. Меня так часто приводили в кабинет директора школы, что к 11 классу наши отношения уже приобрели характер личных. Я часто устраивала какие-то спектакли, постановки на актуальные темы, со своим собственным взглядом на этот мир… Сейчас это называется творческой энергией, а тогда нарушением правил школьного распорядка.

– Репертуар не нравился?

Ничего криминального, просто чаще всего это происходило экспромтом. Стихийно возникала идея концерта, когда в школьном дворе одновременно оказывалось несколько человек с музыкальными инструментами. Запрещали, не предлагая альтернативы, и это только распаляло мой бунтарский характер. Признаюсь, иногда случались и совсем хулиганские вещи. Например, сжигание пионерских галстуков во дворе школы в знак поддержки распада СССР.

– Какие предметы нравились?

Я всегда очень любила искусство, у меня было много книг по теме. Запоем читала русскую и зарубежную литературу, интересовалась историей. Как принято считать, есть люди с математическим складом ума и все остальные. Так вот я отношусь к альянсу «Остальные».

– Что было помимо школы?

Семья предоставила мне карт-бланш – я могла заниматься тем, чем хочу. Но, именно на этот вопрос я и не могла себе ответить. Походила на занятия в хоре. Потом вдруг решила заняться балетом, и еще чем-то, не задерживаясь надолго нигде. В итоге, мозаика моих увлечений сложилась в цельную картинку – кино. Но поняла я это уже став постарше. А в школьные годы, в свободное от организаторского зуда время, я читала. Много. Всё, о чем не рассказывали на уроках, я добирала из книг, самостоятельно.

–Как выбирали ВУЗ?

У меня произошла странная история с окончанием школы. Ночью, перед выпускным экзаменом по алгебре, мне досталась контрольная работа, оба варианта. В силу своего «нематематического» склада ума я в ней всё равно ничего решить не могла и позвонила нашим отличникам. К утру они её решили, и весь класс пришел с готовой контрольной работой на экзамен. Одноклассники писали, подстраиваясь под свою привычную оценку. И я намеревалась писать на «троечку». Попалась. Меня выставили в коридор. Пока весь класс умело списывал, я стояла в коридоре. Мне было 16 лет, аттестат мне не дали, и осенью того года я пошла работать.

– Не дали возможности пересдать?

Я сдала эту злосчастную алгебру, но уже в августе, когда все вступительные экзамены прошли.

Издательский дом «Федоров»

-– Где нашли работу в 16 лет без аттестата?

В издательском доме «Федоров». Это довольно крупная организация, с большим количеством газет и журналов. Без образования я могла рассчитывать на выполнение машинописных работ, принести кофе и тому подобные мелочи. Через пару месяцев я поняла, что «подай-принеси» меня, в конце концов, задушит. Так как вокруг работали журналисты, фотографы и много других очень интересных людей я стала задавать вопросы в свойственной мне манере.

– Искали, чему можно научиться?

Я изучала окружающий меня мир печатных СМИ. Однажды кто-то из фотографов заболел, и мне дали маленький «Кодак», чтобы я сделала несколько кадров с концерта. Первый раз в жизни я держала камеру и, как выяснилось, сняла очень хороший материал. В то время я ещё не могла по достоинству оценить полученный опыт. Но с этого дня начался мой путь в профессию. Постепенно, набираясь знаний и опыта, я стала фотографом.

– Желание получить высшее образование угасло?

На следующий после окончания школы год я поступила на филологический факультет Самарского университета. В первый же день, увидев людей, которые преподают и то, как они это делают, я забрала документы. Решила, что мне там делать нечего.

Первая выставка

– Вернулись в издательство?

Я продолжала работать ещё пару лет. Вместе с двумя партнерам открыла одно из первых в городе рекламных креативных агентств – «Фабрика рекламы». К 18 годам у меня уже состоялась первая персональная выставка в Доме журналистов. Она называлась «Линии». Мой взгляд на наш город оказался свежим и новым, по сравнению с тем, что тогда снимали. Обычно за сюжетом шли в Самарскую Луку, с разных ракурсов снимали городской модерн. Я снимала ТЭЦ, непонятные предметы, сложившиеся в интересную композицию. У меня её выкупили, причем полностью. Это всё какие-то приятные, чудесные события, давшие возможность заниматься тем, чем я занимаюсь последние 17 лет.

– Получить профильное образование не пытались?

Поступила в вечернюю художественную школу для взрослых и бегала на занятия в перерывах между съемками. К 22 годам поняла, что в этом городе мне расти уже некуда и дорога только одна – в Москву, поступать на операторский факультет ВГИКа. Мне очень долго пришлось уговаривать мужа. Дизайнер по образованию, состоявшийся в профессии, он не горел желанием покидать насиженное место.

– Когда созрело решение уезжать?

Потребность назрела давно, но я не понимала, где именно могу реализоваться и в чём могу быть уверена. В Москве ни родственников, ни просто знакомых. Документы я шла сдавать как Фрося Бурлакова, с чемоданом и не поместившимися в него тапками в руке. Со стороны – живой кадр из знаменитого фильма.

ВГИК

– Первая попытка оказалась удачной?

Я поступила с вступительным баллом «три девятки» по итогам двух этапов творческого конкурса и специального предмета «техника фотографии».

– Это нужно знать уже при поступлении?

Там очень лояльные педагоги, и если ты знаешь название проявителя Д76, знаешь, что он должен быть 20⁰ температуры – считалось, что ты уже в курсе. Это одна из самых прекрасных комиссий, которые я вообще встречала. Необходимо ответить на два технических вопроса, один из которых (вот совпадение!) я сама задавала перед входом в аудиторию. Я спросила у ребят, стоявших по эту сторону двери: «Знает ли кто-то формулу линзы?» Мне написали ее на ладошке. Имея такую подсказку и пользуясь своим достаточно богатым опытом и знаниями по фотоделу, я рассуждала на тему оптики, ловко перескакивая через неудобные моменты.

– Большой перерыв после школы, как готовились к остальным экзаменам?

Я очень хотела поступить. Но. Никакой зубрежки или репетиторов – я шла на экзамены ровно с тем, что у меня уже есть.

– До ВГИКа с видеокамерой не работали?

В моем бэкграунде на тот момент числился только фотоаппарат. В мастерской В. И. Юсова операторскому искусству я училась с нуля.

Первая операторская работа

– Когда пришла первая операторская работа?

После первого курса. Мне позвонила Олеся Буряченко, на тот момент режиссер киностудии «Гранат». Предложила очень интересный сценарий документального фильма о женских судьбах в восточной и европеизированной культурах. Меня это удивило, я же только окончила первый курс. Но Олеся поверила в меня, мы поехали и сразу сняли полный метр на контрасте. Сначала в Москве – бизнес-леди, владелица крупной московской компании. Потом поехали в экспедицию в Адыгею, снимали девушку, которую украли и выдали замуж.

– Ничего там не меняется?

Совсем. Я в марте прошлого года сняла короткометражный фильм, игровой, с классным режиссёром. Потрясающая история, про наше российское, как ни странно это прозвучит, женское обрезание, которое до сих пор происходит на Кавказе. Короткометражный фильм вышел на платформе «Старт». Сейчас режиссёр представляет его на фестивале Festival International du court metrage Clermont-Ferrand во Франции. Летом мы его показывали на «Кинотавре».

– Документальное кино – насколько это сложно?

На самом деле я документалист. Люблю «док» и даже испытываю некую нежность. Считаю, что я одна из немногих, кто умеет снимать его по-настоящему. Не подставные форматы – пройдите справа налево по кадру. Я умею наблюдать, быть вместе с героем, быстро реагировать на то, что он там делает, думает. Хотя и в игровом кино, думаю, я тоже многое умею делать лучше остальных.

– На плёнку снимали?

На плёнку я сняла все свои работы во ВГИКе, включая диплом. После этого с плёнкой уже не сталкивалась ни разу. Я всё это знаю, умею. Руки помнят такую работу, могу зарядить практически любую кассету, но это сейчас уже не актуально.

– Снимать на плёнку условие ВГИК?

Да, это обязательный пункт программы обучения.

– Они не понимали, что уже всё, эпоха уходит?

Вадим Иванович очень сопротивлялся, и, в принципе, он был прав во многом. Несмотря на то, что технология производства меняется, плёнка учит думать. Дело не в том, что ты тратишь – плёнку или цифру. Дело в том, что ты, до того как нажать на кнопку, очень много раз взвешиваешь то, что делать. Этот процесс я и сейчас использую. Несмотря на то, что работаю с цифровыми технологиями.

– Имеете в виду, что здесь нужно очень точно рассчитывать?

Именно так. Бывают случаи, когда есть задачи, но нет режиссёра на площадке, в документальном кино это происходит очень часто. Да и в игровом так случается. Сейчас я снимаю монтажно, они берут это и складывают в эпизод. Внутри цифрового носителя уже готовый смонтированный эпизод со всеми необходимыми крупностями, длиннотами, ритмом и так далее. Понятно, что монтаж всё равно есть, и я тоже не всегда попадаю на 100%, но, тем не менее, стремлюсь

– Нравилось учиться во ВГИКе?

Да, очень. Первый год проходил тяжело. Для всех, а для девочек особенно. И не только потому, что приходилось носить тяжелые кинокамеры. Нам нередко приходилось сталкиваться с проявлениями гендерного неравенства. Некоторые педагоги, входя в аудиторию, произносили нормальную, по их мнению, фразу: «Здравствуйте будущие операторы и домохозяйки». Впервые во ВГИКе группа операторского факультета на 50% состояла из девочек. Вадим Иванович во время большого интервью одному из ведущих телеканалов сказал: «Что я могу сделать, если девочки в этом году оказались талантливее мальчиков?»

– Так сложно было принять реальность?

Безусловно, в Советском союзе, в России работали великие операторы женщины – Маргарита Пилихина, Маша Соловьева, которую я знаю лично. В эту профессию дорогу женщинам открывали они, но мы стали массированной атакой, которой не выдерживало самолюбие отдельных представителей мужского пола. Мы на многое решались, чтобы нам не могли поставить в упрек нашу женскую сущность – лазали с камерами иногда там, куда не каждый мальчик решался. И потому получалось так, что мы можем больше, чем парни.

– Вложенные усилия оправдались?

Я одна из тех, кто активно занимается профессией оператор-постановщик. У нас многие до сих пор работают ассистентами, вторыми операторами. Факты таковы, что, даже получив диплом оператора, девушка и дальше будет доказывать свое право заниматься любимой профессией.

– Где искали работу после окончания института?

Мне не пришлось этого делать. Я училась и работала, так делают все. Чем старше курс, тем больше появление в институте приравнивается к моветону. Приходили на мастерство, а на все остальные занятия – как сложится. Соглашаешься на все приглашения под лозунгом: «Снимать лучше, чем не снимать». Конечно, случались и ошибки – какие-то предложения стоило отклонить.

– Что наиболее значимое удалось снять за эти годы?

Много очень хороших документальных картин. Из игровых картин мне очень нравится весь период работы с режиссером Кириллом Плетневым. Очень плодотворное сотрудничество, классный творческий процесс. За эти работы мы получили множество призов и наград.

Из совсем недавних работ – картина «Воздух» Алексея Германа-младшего. Но мы начали снимать до «короны», из-за неё же и остановились. Доснимал уже другой оператор. Но мы сняли почти половину задач, самую сложную натуру – с летающими самолетами и т.д.

– Почему другой оператор?

У меня сейчас проект Foton, который мы активно развиваем. Скоро будет год, как мы этим занимаемся. Планируем принять участие в CPS/ТКТ, и поэтому я очень выборочно принимаю участие в съёмках. Я целиком посвящена развитию своей компании.

– Как сложилась семейная жизнь?

Хорошо. С первым мужем история закончилась. Кто-то какое-то время находился рядом, но выходить замуж больше желания нет.