Интервью с медиаменеджером Айгуль Адиловой, Казахстан.
— Где и в какой семье Вы родились? Чем занимались Ваши родители и вообще Ваши предки?
Я родилась в Казахстане, в городе Актобе, расположенном на западе нашей страны. Родилась в обычной семье, отец по специальности авиатехник, мама бухгалтер. Сейчас и уже много лет отец работает столяром-станочником. Мама, как и отец, на пенсии. На самом деле, где только родители не работали, чтобы в сложные годы прокормить детей. В моих глазах призвание и профессия моей мамы – быть матерью. Всё, что она делала и делает, было и есть во имя детей.
— Каким образом это повлияло на Вас?
Безусловная поддержка родителей крайне необходима. Сейчас, когда я сама уже мама, понимаю, насколько это важный, я бы даже сказала основополагающий фактор в воспитании детей, который на самом деле на всем дан. Я говорю родителям «я выхожу замуж», их ответ «мы согласны, мы всегда поддержим любое твое решение», «я хочу переехать в Астану и там буду строить карьеру», «мы согласны, мы тебя поддерживаем». Никакой преграды, а только тотальное доверие, вера в своего ребенка и в его выбор. Возможно, это и сформировало меня как самостоятельную личность.
— У родителей было высшее образование?
Отец окончил авиационное училище в Москве, мама техникум на юге Казахстане.
— Почему тогда пошел работать столяром?
В девяностые годы, когда произошел распад Союза, производства встали, многие закрывались, зарплаты не платили, а люди в прямом смысле голодали, многие ринулись на рынки. Мои родители стали торговать сигаретами. Позже ездили в другие города, там оптом закупали одежду, продукты. Родители часто меня брали с собой. Помню, как ездили в соседнюю Россию (Актобе – приграничный город), закупали мешки риса, лука, после выходили в своем городе на рынки и продавали с наценкой. Чем только не торговали, даже семечками, лишь бы выжить. В это время мы, дети девяностых, отчасти были предоставлены сами себе. Никто нами не занимался, по кружкам не водил. Взрослым, если честно, было не до этого. В то время мы очень часто переезжали, так как у нас не было собственного дома. Поэтому всё сводилось к тому, чтобы найти крышу и еду. Во многом поэтому я училась в трех школах. А уже в 15 лет я увидела объявление по бегущей строке на местном канале о кастинге в программу для подростков. С тех пор моя жизнь неразрывно связана с телевидением. Мне сейчас 34 года, получается, что я 18 лет беспрерывно работала на телевидении. От репортера подростковой программы на городском канале доросла до директора республиканского телеканала. Думаю, что во многом на меня повлияла тяга к знаниям, к книгам.
— А что Вы читали?
Я читала самое разное. Наверное, в тот момент детский мозг хотел впитывать всё подряд: это и художественная литература, мировая классика, книги по истории, всегда было интересно узнать о своем народе, о своем роде.
— Вы одна в семье или у Вас есть братья и сестры?
У меня есть старший брат.
— На каком языке дома родители говорили?
На русском, на казахском, но в большей степени на русском.
— Родители казахи или у Вас смешанная семья?
Нет, мы казахи. И казахский — наш родной язык, неотделимый от нас, но в большинстве своём наш язык общения был русский. В момент взросления моих родителей, а они родились и учились в городе, произошел сильный перекос в сторону русского языка – когда их родители говорили на казахском, а дети на русском. Мама рассказывала, что в её классе она была едва ли не единственная казашка.
— В какой школе вы учились? В русской или в казахской?
В русской школе.
—Вы хорошо в школе учились?
Да, я отличница.
— Отличница потому что достигали путем сидения над предметами или Вам всё легко давалось?
Я была прилежной и пытливой ученицей. Помню, что всегда было желание учиться, читать, изучать что-то новое. Учитель был источником знаний. Помню учителя литературы, которая только разожгла во мне желание читать и разбирать тексты. Ну и потом… мне всегда было важно быть в центре внимания.
— Когда начали проявляться организаторские способности?
В классе седьмом. Хоть у нас была самая обычная школа, но в ней велась активная жизнь. Представьте себе, самая обычная небольшая школа на окраине города, и мы избираем президента, готовим предвыборные программы, определяем кабинет министров. Лично я баллотировалась на пост президента школы, была акимом (мэр города) класса, но президентские выборы проиграла и стала министром культуры и информации. До сих пор благодарна моей школе за то, как в ней развивали детей. Большой привет и благодарность директору школу, учителям и моему классному руководителю!
— Какие кружки и секции Вы посещали?
Когда я пошла в первый класс, мои родители торговали на рынке. В общем, выживали как могли. И как я ранее говорила, дети были предоставлены сами себе. Поэтому ни в какие секции и кружки я не ходила. У семьи не было финансовой возможности, чтобы тратить деньги на досуг.
— С кем Вы оставались дома?
Брат приводил меня из школы. Позже я сама добиралась. Часто оставалась дома одна, и сама себя развлекала. Помню, как сильно хотела танцевать. Моей ролевой моделью на тот момент была реклама в телевизоре. Как сейчас помню кадры с балериной. Я надевала похожие носки, пыталась найти что-то подобие чешек, заплетала волосы, как у девочки в рекламе, надевала юбку и танцевала. Часто ставила себе сценки, где разыгрывала роли и проговаривала какую-то речь.
Были у меня и способности к рисованию. В городе тогда был художественный лицей. И помню, как встретила девочку, которая ходила в эту «художку». Для меня это было немыслимым – как ей удалось прикоснуться к невозможному?!
Я рано повзрослела. С 14 лет на летних каникулах работала официанткой. Иногда мы с подругой обслуживали целые свадьбы. Две девочки и 150 гостей. Свадьба заканчивалась, а мы ещё оставались, не только убирали со стола, но и мыли полы. Ещё торговала одеждой, ходила по городу, стучалась в офисы и предлагала вещи. Так я могла в день пешком и в жару обходить целые районы. Сидела на «ксерокопии» в салоне красоты, где был арендован уголок для «ксерокса». Продавала обувь в торговом центре. С мамой торговали овощами и фруктами на рынке, а на вокзале пирожками и мантами. У меня был самый звонкий голос. Как сейчас помню, как кричу в толпу: «Манты! Горячие манты!» Но, пожалуй, самым ярким воспоминанием была моя работа в поезде. Мне тогда было 10 лет. Мама готовила пирожки, сажала меня на проезжающий мимо поезд, и я бегала по вагонам. Тогда у меня был единственный страх — не дай бог увидеть одноклассников. В поездах даже была своя «дедовщина». Меня, ребёнка, взрослые женщины-продавщицы пытались выгнать, «настучали» полицейским, и меня сняли с поезда. Но, слава Богу, всё обошлось. Да, время было небезопасным, но я вспоминаю его с особой теплотой. Именно тогда закалялся мой пусть и детский, но такой уже осознанный характер. Я всегда была старше своего возраста.
— А что было ещё?
Самое интересное у меня было впереди! Как вы помните, на телевидении я начала работать в 15 лет. В 18 уже вела новости, делала сюжеты, брала интервью у высокопоставленных лиц города. Но мне всегда было мало, хотелось большего, я мечтала работать в столице. И что я сделала? В 19 лет я взяла сумку, где были два летних платья, в одних босоножках поехала покорять неизвестную для меня Астану. На чистом юношеском энтузиазме. Я схожу с перрона, а куда дальше идти не знаю. И вот я иду по улице и натыкаюсь на красивое здание, как позже оказалось, столичного канала «Астана ТВ». Меня встретил охранник, я попросила его провести меня к директору. Настолько я была уверена в себе и ничего не боялась. Помню, как зашла к нему в кабинет, села и выдала: «Хотите или нет, но я буду у вас работать!» Большой начальник посмеялся, кстати, позже он напомнит мне эту историю. В итоге так и вышло. Я попросила дать мне возможность показать себя. В редакции решили, что оставят меня на неделю. Тогда мне даже негде было ночевать. Я никого в городе не знала и один раз даже переночевала на вокзале. Спустя неделю стажировки, мне была предложена работа собственным корреспондентом в моем городе Актобе. Несмотря на то, что я была решительна в своём желании остаться в столице, я согласилась вернуться и поработать у себя в городе. Так я проработала региональном корреспондентом два года. Но меня не покидало желание перебраться в Астану. Туда, где главные новости страны. Мечту я свою никогда не предавала и о ней не забывала. За прошедшие два года я уже успела выйти замуж. И тут я получаю долгожданное приглашение в столицу от «Первого Канала Евразия». Я всё бросаю и еду покорять Астану, как чуть позже оказалось с ребенком под сердцем. Было очень много поездок туда и обратно, прежде чем я насовсем обосновалась в главном городе. И вот мне 23, моему ребенку год. И я, с ребёнком в одной руке, с микрофоном в другой, работаем изо всех сил, чтобы обосноваться в Астане и расти профессионально. Тогда меня очень сильно поддержали родители, которые позже последовали за мной и переехали в Астану.
— В 18 лет ведущая итоговой программы?
На самом деле я была востребованным кадром на местном рынке. Вела программы, снимала сюжеты, брала интервью. Параллельно училась в колледже, после поступила в университет заочно.
— В 15 лет прошли кастинг и попали на телевидение. Как вы узнали о кастинге? Как всё прошло? Давайте вернемся к этому первому шагу.
У нас в городе есть телеканал «РикаТВ» и там была бегущая строка, которую читает весь город. Я сидела дома и увидела «Программа для подростков “Просто мы” объявляет кастинг ведущих и репортёров». Там было несколько туров, и я попала в число тех, кто прошёл отбор. Каждое воскресенье выходили в эфир, делали сюжеты, не понимая, что это, но нас учили. Тогда даже не было компьютеров, писали текст на листочках, придумывали всё без интернета.
— Вы в кадре работали?
Я работала в кадре и при этом делала сюжеты. Подростки менялись, был момент, когда зрители голосовали за того, кого хотели увидеть в это воскресенье. Меня зрители уже знали и полюбили, и я тогда с помощью такой любви вышла в эфир и вела программу.
— Помните свой первый эфир?
Да, помню очень хорошо.
— Умирали от страха?
Да, меня сильно накрасили, сделали огромный начес. В 18:00 в воскресенье я вышла в эфир на целый час, мы просто общались, для меня это было слишком волнительно, но мне сказали, что я справилась, и, наверно, никогда потом далее так не волновалась, какие бы серьёзные съёмки не были.
— В какой-то момент стали звездой, правильно понимаю? Город небольшой, программа популярная. Как это пережили?
В школе все знали, шептались, на меня по-другому смотрели, учителя гордились и ставили в пример. В принципе я всегда отлично училась и висела на доске почета. Помимо ведения эфиров, помню, как с командой программы проводили концерт на центральном городском стадионе, и нас представляли звездами программы «Простомы». Собирался народ, мы что-то пели, танцевали,у нас брали автографы. И в тот момент, стоя на сцене, я поняла, что прямо сейчас я и ребята вдохновляем своих сверстников.
— Были гонорары?
Да, были. Самая на тот момент профессиональная и опытная ведущая получала около 8 тысяч тенге. А мы что-то вроде 1500 (3 доллара согласно сегодняшнему курсу), а в лучших случаях 3000. Но если сравнивать с моим заработком официантки, которая совмещала ещё и работу уборщицы, а за одну смену нам платили 1000 тенге, то не такие уж и большие деньги. Но дело то было вовсе не в деньгах.
— Семья гордилась?
Да, конечно! Мои родители к любым моим начинаниям всегда относились со всей серьёзностью. К любой моей работе, моему слову, ко всему. Поэтому, когда обо мне стали говорить, родители были в первых рядах, кто гордился мной и поддерживал. И так продолжается по сей день.
—Куда поступили после школы?
В 9 классе я училась и работала. К телевидению я всегда относилась серьезно. У меня уже было понимание, что это билет во взрослую профессиональную жизнь.
Идти в 11 класс — это значит, что дальше нужно куда-то поступать. В 9 классе, совмещая учёбу с работой, я уже начинаю получать четверки. Понимаю, что золотая медаль мне не светит, а финансовой возможности платить за учёбу в университете у меня нет. Я выбираю колледж и специальность, где могла бы совмещать учёбу с работой.
—Что Вы выбрали?
Актюбинский колледж нефти и газа. Я выбрала специальность программиста, потому что как мне казалось у меня был математический склад ума. Я пришла в колледж и сказала, что буду учиться, но мне очень важно сохранить работу.
—Программирование когда-нибудь пригодилось вам?
Нет.
—В Астане у Вас нет родственников?
Нет. Когда я приехала, я думала, что еду на пару дней, вернусь, соберу вещи и приеду насовсем. А когда меня оставили на неделю, позвонила маме, начали с ней думать о том, кто у нас есть в Астане. Вспомнили родственницу, с которой давно не общались, они меня приютили на ночь. Затем знакомые знакомых помогли с гостиницей на пару дней. В редакции познакомилась с парнем из Актобе. У него не было возможности меня приютить, но он мне очень сильно помог тем, что показал, где могу остановиться, даже ездил со мной на автобусе.
—Родители могли уже присылать деньги? Нормализовалась ситуация?
Родители прислали мне по почте, если не ошибаюсь, 6 000 тенге, это были деньги на билет на автобус. Тогда билетов на поезд не оказалось, и я пошла на автовокзал, двое суток ехала в сильную жару… С тех пор не люблю автобусы.
—В каком отделе «Евразии» Вы работали?
В момент, когда меня пригласили на работу, «Евразия» открывала информационный отдел. И вот таких как я собирали по всей стране. Первые полгода мы отрабатывали формат, учились делать сюжеты, каждый искал свой стиль, в общем «репетировали новости». Не успев выйти в эфир, мне пришлось выйти в декрет и снова вернуться в Актобе. В Актобе я продолжала делать материалы для канала. После как ребёнку исполнился год, мы с ним вернулись в Астану, в головной офис. И так я проработала на этом канале четыре года.
— Как складывалась ваша карьера на «Евразии»?
На «Евразии» я работала новостным репортером, готовила сюжеты для воскресной программы, вела криминальные новости, после меня определили в президентский пул. Через четыре года меня пригласили на другой канал. И после перешла на другой канал, где чуть позже стала ведущим журналистом президентского пула.
—На какой канал перешли?
На «Хабар», это главный государственный телеканал.
—А телеканал «Казахстан» как же?
Он тоже государственный, но он казахоязычный, а «Хабар» двуязычный.
— Насколько было интересно работать в президентском пуле, и почему Вас сделали ведущей журналисткой?
На «Хабар» меня пригласили в программу «Бюро расследований», где мы делали журналистские расследования. Но у меня уже был опыт президентского пула. Меня, как это бывает, заметило руководство и поручило совмещать журналистские расследования с работой в президентском пуле. Очень много работы было проделано по линии пула. Пять лет я ездила с главой государства по всей стране и миру, несколько раз от имени Агентства «Хабар» принимала участие в интервью Президента представителям СМИ. И эксклюзивные интервью Нурсултана Назарбаева мне тоже было доверено вести. Так сказать, итоговой работой стал собственный документальный проект на основе многочасовых интервью с Нурсултаном Назарбаевым. По сути, это было первое большое интервью Первого Президента Казахстана после того, как он покинул главный пост страны.
— И сколько Вы над ним работали?
Несколько месяцев.
— Была ревность со стороны коллег?
Нет, я не чувствовала ревности, напротив, была поддержка. Даже коллеги с оппозиционных изданий мне часто говорили: «У тебя своя позиция, своё мнение, но мы тебя уважаем за твою работу».
— Почему, на Ваш взгляд, так успешны женщины в медиа в Казахстане?
Нет однозначного ответа. На своём опыте скажу, что никогда не чувствовала недоверие или дискриминацию по полу или возрасту в своей профессии. Напротив, я всегда чувствовала поддержку. В медиа в целом не вижу делений по полу.
— Что произошло после этих пяти лет?
За это время понимала, что нужно расти. Меня после работы в бюро расследований, работы в новостях, аналитических программах, как в поле, так и в эфире, в президентском пуле повысили до руководителя новостных аналитических программ на «Хабаре». Тогда открыла общественно-аналитическое ток-шоу, которое сама продюсировала и вела, и в целом у меня уже был солидный практический опыт, чтобы руководить новостными программами.
— Вы стали медиаменеджером, что потом?
Да, я стала медиаменеджером. Считала важным развивать жанр журналистских расследований. Часто сталкивалась с мнением о том, что на государственном канале не говорят о проблемах. И мне всегда хотелось доказать, что мы в первую очередь журналисты и тоже говорим о проблемах в своей стране. Плюс ко всему меня всегда волновал профессиональной уровень наших журналистов. Мне хотелось показать на собственном примере как можно делать качественный продукт. Мы с командой открыли на канале «Хабар» отдел журналистских расследований, который продолжает успешно работать. Позже меня назначили исполнять обязанности директора канала «Хабар», а чуть позже я стала директором круглосуточного новостного канала «Хабар 24». Спустя чуть больше года я покинула этот пост.
— Не верится, как человек с таким запалом, стремлению к жизни, решил вдруг отдохнуть?
Будем считать это творческой паузой.
— Как Вы пережили это?
Абсолютно нормально. Из приятных – замолчал телефон. И что самое интересное, мне это понравилось. Когда руководила круглосуточным каналом, телефон ни на минуту не замолкал. Из жизни пропали некоторые люди, и это тоже нормально. Главное делать выводы. На протяжении 18 лет я беспрерывно работала, у меня не было других увлечений, 99% моего времени занимала работа, я горела работой, я любила телевидение, я как рыба в воде, чувствовала, что здесь моя сила. Таким людям как я, важно покорять новые вершины. Я стала путешествовать, поехала на Бали, после ушла в горы. Вообще впервые и не раз отправившись на восхождения, я стала искать себя в абсолютно новых для себя увлечениях, впервые встала на сноуборд, многое стала делать впервые. Начала увлекаться кино.
— Вы ушли, наступила пустота, никто не звонит. И что дальше? Чем занимались?
Я не из тех, кто ждёт чего-то, обычно я иду и делаю. Мне стало важным создать совершенно новые для себя смыслы. Отодвинуть на второй план работу и погрузиться в себя.
Я иду в горы, поднимаюсь на 3600 метров над уровнем моря, это мой первый пик, и что я вижу? Какие мелкие все наши проблемы! А горы тысячелетия стояли до нас, простоят и после нас. В тот момент все мои претензии к себе, обиды превратились в пыль. Для меня это стало неким открытием, и мне захотелось снова покорять новые вершины. Я начала исполнять свои детские мечты. Мы с сыном отправились в Париж, в «Дисней Лэнд». Я делала подарок сыну, но на самом деле себе. Так как детства толком у меня и не было. После отправилась в море заниматься яхтингом, парусным видом спорта. Скоро иду профессионально обучаться альпинизму. И мне это очень нравится.
— А кино, о котором Вы говорили?
Я окончила международный курс сценарного мастерства в российской киношколе. Сейчас пишу разное, в том числе сценарии короткометражных, документальных фильмов. Этим и зарабатываю. В общем, продолжаю себя развивать.
Помимо прочего я решила стать волонтёром и вот уже около двух месяцев еженедельно провожу встречи с подростками школы на окраине столицы. Эта школа очень сильно напоминает мою. Мне очень хочется быть полезной и помогать ребятам, которым сейчас важна поддержка. Стать таким старшим взрослым, с которым можно посоветоваться, учитывая, что у меня солидный жизненный и профессиональный опыт. Обучаю ораторскому мастерству, презентации себя, организовываю встречи с представителями разных профессий, проводим время и вне школы. Организовала для них выезд на хоккейный матч, в кино. Один мальчик после хоккея подошёл и сказал, что впервые на матче и хотел бы стать хоккеистом. В таком возрасте очень важна правильная ролевая модель. Почему бы не помочь в этом?
— Почему не рассматриваете направление блогинга? Когда Вы сама по себе, где главный заказчик зритель, но его нужно завоевать.
Скажу, что моя творческая пауза подходит к концу. И уверена, что я обязательно о себе заявлю, но уже в новом для себя и возможно для зрителя формате. Я ответственный человек. Слово – большая ответственность. Чтобы нести что-то в массы нужно не переставать совершенствоваться и взять лучшее из своей профессиональной практики. Думаю, что у меня получится. Учитывая, что в казахстанском медиа ещё так много несказанных слов.
— Что для Вас главное в профессиональной карьере?
Лет в 16-17 приснился сон, как я захожу в Белый дом, стучусь в кабинет с табличкой «Вашингтон» и сажаю дерево. Я проснулась и подумала: «Девочка, какой Белый дом, ты даже в Астане не была!»
А в 2018 году я оказалась в Белом доме, присутствовала на пресс-конференции Дональда Трампа и Нурсултана Назарбаева.
После прогуливалась по коридорам Белого дома, места, где сотни лет творилась история, понимая, что сама являюсь свидетелем истории, и вспоминала свой детский сон. Сон юной, но такой уверенной в себе и в собственной мечте девушки, сон ребёнка, которая в 10 лет продавала пирожки в поезде и боялся встретить одноклассников. Было ли это пророчеством? Думаю, да. Осталось посадить дерево. Но уже у себя на родине. И пусть это будет не одно дерево.
