Интервью с Айдаром Мусиным, cооснователем «Qualitron Казахстан».

Трагическая история семьи и влияние отца на карьеру

— Когда Вы родились, и кто Ваши родители?

Я родился 15 апреля 1980 года в городе Алматы. Моя семья имеет долгую историю, связанную с телевидением. Мой отец, Кунафия Мусин, проработал на телевидении более 45 лет. Он был одним из основателей казахского телевидения в области звукоцеха.

Моя мама, Роза Мусина, по образованию врач. Она долгое время трудилась в республиканской больнице, а затем в больнице совета министров Казахстана. Сейчас, слава Богу, она жива и здорова. Ей 81 год, и она находится на заслуженном отдыхе.

— Вы один ребенок в себе, или ещё дети были?

У меня есть старший брат, но он к телевидению отношения не имеет. Он пошёл по научной стезе, занимается физикой.

— Вы близки по возрасту или есть значительная разница?

Мы сводные братья, у нас большая разница в возрасте. Он родился в первом браке отца.

— Что случилось с первой женой вашего отца?

Первая жена и младший сын погибли при схождении селя в Медео. Ситуация была связана с профессиональной деятельностью отца. Он тогда совместил отдых и работу – в то время звукорежиссёру нужно было самому записывать звуковое сопровождение, собирать базу звуков. Записывали шум речки, щебетание птиц. И в тот роковой день, 15 июля 1973 года, отдых на турбазе «Горельник» не стал исключением.

Папа работал, в какой-то момент послышался грохот, сравнимый со взрывом бомбы, земля содрогнулась. Обернувшись в сторону гор, отец увидел грязекаменную массу с пятиэтажный дом. Вал достигал 12 метров в высоту и двигался с бешеной скоростью. Он успел крикнуть: «Бегите». Его снесло первой волной, дальше он ничего не помнил. В тот трагический день отец потерял жену и младшего сына.

— Как его жизнь сложилась после этой катастрофы? 

Когда отец познакомился с моей мамой, его старший сын был уже взрослым — ему было 18 лет. Конечно, отец поговорил с ним, и тот не был против их отношений. Мои родители поженились, и вскоре родился я.

После трагедии отец делал мне некоторую скидку, но не баловал нас. Он учил меня честности и порядочности, объяснял всё на примерах из книг и жизни.

Как телевидение стало частью жизни

 — Какую роль в Вашей жизни сыграло телевидение? 

Я, будучи зрелым, понимаю, что отец неспроста брал меня на телевидение. Он хотел, чтобы я впитывал эту культуру, этот дух. А там люди очень интеллектуально развитые, это и писатели, и актёры, и академики.

 – То есть Вы с рождения связаны с телевидением?

С самого раннего возраста, примерно с пяти лет, я фактически рос среди телевизионщиков и постоянно был рядом с отцом на работе. Именно тогда началось моё первое знакомство с техникой.

Я не застал чёрно-белое вещание, но стал свидетелем того, как телевидение переходило от аналогового к цифровому формату, а также от монофонического к стереофоническому звучанию. Мы были очевидцами перехода на кассетный носитель, так как до этого использовались большие рулоны плёнки. Один такой рулон вмещал 30 минут записи, а для часовой программы требовалось 2–3 рулона.

– Ваша жизнь шла параллельно с эволюцией телевидения?

За эти десятилетия произошли колоссальные изменилось. В том числе, и в аудиопроизводстве. Всё стало гораздо проще. Раньше были большие аналоговые магнитофоны МЭЗ-28, скорость ленты составляла 38,1/76,1, а слой заправлялся наружу. Затем произошёл переход на STM 200, 19, 38 скорость, 610 STM. Сегодня, когда я рассказываю об этом современному поколению, они даже не верят, что такое было возможно.

– И как осуществлялся процесс записи и монтажа аудио и видео в прошлом?

Я помню, как записывали аудиодубль или аудиодорожку. Это было не так, как сегодня, когда можно что-то изменить на компьютере, вставить или вырезать. Тогда приходилось резать плёнку и склеивать её скотчем. Конечно, это было очень сложно и занимало много времени.

– ТВ – перманентный аврал. Сейчас невозможно представить соблюдение графика в таком режиме…

Тем не менее, люди успевали всё делать. Помню, как мой отец ездил в командировки, и я был с ним в некоторых из них. Они использовали аналоговый «Репортер», ещё катушечный, чтобы записать что-то, а затем синхронизировали и переписывали на большие рулоны. Всё это монтировалось, сохранялось, и потом выдавался материал.

– Современное информационное производство и тогдашнее — это небо и земля, верно?

В то время снимали на 16-миллиметровую киноплёнку. Звук записывался отдельно на магнитофон «репортёр». Нужно было проявить плёнку, перевести негатив в позитив, склеить и только потом выдать в эфир.

– Такая работа требует особых качеств от исполнителей.

Мне посчастливилось застать тот старый коллектив, к сожалению, многих уже нет сегодня. У этих людей мы учились и впитывали в себя технологию производства. Порой становится очень больно, когда понимаешь, что материалы того времени, которые были достаточно качественными — и аудио-, и видеоконтент, порой недосягаемый до нынешних дней, бесследно исчезают.

Оригиналы надо хранить и максимально бережно к ним относиться

 – Почему исчезают?

Они не оцифровываются. Возможно, сейчас что-то и делается, но большинство материалов, к сожалению, уже утеряно. Помню, как отец неоднократно говорил, предлагал записать ветеранов, писателей, тех людей, которые действительно внесли вклад в историю, культуру, науку. Пусть это и не выйдет в эфир, но это нужно для будущего поколения. Его не слушали, отец стал сохранять эти материалы для себя.

– Это разрешалось?

Я помню, как однажды отец пришёл в архив казахского радио и увидел коробки с рулонами, приготовленными для утилизации. Он был возмущён и забрал все рулоны с собой.

передачи Мухтара Ауэзова о создании романа «Абай», выступление Каныша Сатпаева, президента Академии наук Казахской ССР

– Что было на этих рулонах?

Речи и передачи с участием Мухтара Ауэзова о создании романа «Абай», выступление Каныша Сатпаева, президента Академии наук Казахской ССР. Эти аудиозаписи хранятся у меня, я их оцифровал. Но и рулоны тоже сохранились в хорошем качестве. Мы сберегли их вместе с отцом, он тогда ещё был жив и здоров.

– Наверняка это лишь небольшая часть Вашей уникальной коллекции?

Мы много чего оцифровали на DAT-кассеты, а затем переписали уже на компьютерные носители. Все оригинальные рулоны мы сохраняем до сегодняшнего дня и чтим память. Потому что отец всегда говорил, что оригиналы надо хранить и максимально бережно к ним относиться.

– А какова судьба видео- и киноархивов Казахского телевидения?

Что касается видеоархивов и киноархивов, многое было утрачено из-за того, что технологии хранения и просмотра были другими. Дух казахского телевидения, к сожалению, потерян.

– Как он выражался?

Когда мы приходили на телевидение в детстве, это было нечто особенное. Всё начиналось с вешалки и красивого гардероба с красной ковровой дорожкой. После распада СССР всё это было потеряно. Сейчас пытаются возродить традиции казахского телевидения.

– Каким образом?

Будучи уже в руководстве казахстанского телевидения, я неоднократно говорил, что хорошо бы создать аналог телеканала «Ностальджи». На таком канале молодёжь могла бы смотреть материалысоветского периода. По сегодняшним меркам – это контент не самого высокого качества с точки зрения визуальной картинки, но очень интересный и познавательный по содержанию.

Первый опыт с телевидением: военный парад и случай в студии

 — Какое ваше первое воспоминание, связанное с телевидением?

Мой папа меня взял на военный парад 7 ноября 1985 года, я впервые увидел прямой эфир своими глазами. Мне было 5 лет. В строю стояли ПТС AjokkiBanga, ПТВС, Tonwagen, Lichtwagen и маленький ЕВМ.

 — Какие подробности проекта Вы помните?

Я все обошёл, посмотрел, начал расспрашивать папу. Говорю, папа, вот это ПТС, она делает картинку, которую мы сейчас видим по телевизору. Еще рядом стояли белые «ПАЗ», РТСВ, на которых находились видеомагнитофоны «Кадр 3-PM». Это, конечно, было уникально, сегодня это вмещается в один микроавтобус.

И меня это захватило. Я тогда понял, что действительно хочу быть в этой среде и впитать всё, что можно. Несмотря на свой юный возраст, я понимал, что за этим будущее, это развитие, это технологии. Начиная с 1986 года, я стал часто ходить на телевидение. В 1985–1986 годах был введен в эксплуатацию новый комплекс телецентра АСК-2. Это были две большие студии, каждая площадью более 600 квадратных метров. Из одной выходил эфир телеканала Alatau, а в другой записывались небольшие программы.

 — Какое второе самое яркое воспоминание связано с вашим опытом в телевидении?

Это большие рулоны для магнитофонов STM на 38 скорости. В рулонах были сердечники, которые держали бобину. Я неосторожно один рулон вытащил и рассыпал. Это было ужасно. А самое страшное – ровно через полтора часа этот рулон должен был пойти в эфир!

Понимаете, там было выступление Димаша Ахмедовича Кунаева. Правительственное выступление. Отец не ругался, но выход из ситуации искали вместе. Мы вручную собирали рулон по всему звукоцеху. Отец злился, мне было стыдно, но я понял, что это за труд.

 — Какие-то форсмажорные ситуации ещё возникали?

Мой отец рассказывал историю о том, как он пришёл на казахское радио. Он был единственным звукоинженером-казахом, который работал в эфире. Собрали два рулона пленки: один — мастер, другой — предмастер. На предмастере не было звукового сопровождения. Один из сотрудников по ошибке отдал не тот рулон. В результате утром в эфире вышла передача без песен.

Школа, а через дорогу «КазТВ»

– В какой школе Вы учились?

Учился в школе №23 им. Клочкова, расположенной по улице Сатпаева, подшефная школа Казахского телевидения и радио. Уникальность школы определяла соседство с «КазТВ».

– И как это влияло на школу?

Самым непосредственным образом. Многие старшеклассники ходили на трудовую практику и изучали ПТС, Tonwagen, Lichtwagen, ПТВС. Это был такой звонок — в будущем ученик мог связать свою судьбу с телевидением. А младшие классы на уроках труда делали коробки для магнитных лент для фонотеки Казахского радио, посещали экскурсии и даже участвовали в радиопрограммах и телерепортажах.

Старшеклассники ходили на трудовую практику и изучали ПТС, Tonwagen, Lichtwagen, ПТВС

— Какие школьные предметы Вам нравились больше всего? 

Не скажу, что я был отличником, как и большинство мальчишек. Шкодили, учились и на тройки, и на четверки, бывали и двойки. К точным наукам у меня склонности не было, но я любил литературу и географию. По этим предметам у меня всегда были четверки и пятерки.

 — Какие воспоминания у Вас ассоциируются со школьными годами? 

Школьная пора — уникальное время. Я учился с детьми деятелей искусства, культуры, науки, мы общались между собой. Делились друг с другом «запрещёнкой», например, записями песен зарубежной эстрады, переписывали альбомы. И мы бережно относились к этим материалам.

Старшеклассники нас приучали к хорошей музыке. Мы слушали «Chicago». Было много общих интересов, мы до сих пор общаемся с одноклассниками.

 — Вы учились в казахской школе? 

До 5−6 класса я учился в русской школе. А потом перешел в казахскую. Я помню, моя первая учительница говорила родителям, что я постоянно отвлекаюсь, но что ни спроси по литературе – всегда знаю ответ. И она старалась меня поощрять, поддерживать мой настрой.

— А почему Вас перевели в казахский лицей?

Первая причина заключалась в том, что Казахстан получил суверенитет. Стал независимым государством. Потихоньку все начало переходить на государственный язык. Нужно было понимать, что в будущем, в перспективе, знание государственного языка будет востребовано. Когда я учился в русской школе, казахский в быту мы применяли редко, в основном разговаривали на русском. И папа принял решение отдать меня в лицей, мне было очень трудно поначалу. Я чуть ли не плакал, хотел бросить. Это первая причина. Я до сегодняшнего дня благодарен своему отцу, что я окончил эту казахскую школу.

А вторая причина – мы переехали.

— Вам фактически дали еще один язык на очень высоком уровне, правильно?

Безусловно. Это верное решение отца. Я даже сейчас своего младшего сына перевел в казахскую школу, хотя он до этого учился в русской школе. Мы живем в Казахстане, представляем нацию и должны знать государственный язык. Не механически выучить, а думать на нем.

— Почему не сразу в казахскую?

Первое, фундаментальность. Я считаю, что она, по крайней мере, в моем понимании, должна быть все-таки в русском языке. Язык культуры заложен в литературе: Пушкин, Чехов, Достоевский, Толстой.

Да, конечно, казахская литература тоже сильна, перейдя уже в казахскую школу, мы для себя начинаем по-новому открывать изречения Абая Кунанбаева. В Москве даже открыт ему памятник. Мы читали его в русской школе, но на казахском начинаешь больше понимать глубину и широту его высказываний, для чего это было сделано, с какой целью. Если писатель талантливый, то таким же талантливым должен быть переводчик.

От школьных лет к карьере в тележурналистике

 – Куда решили поступать после школы?

По окончанию поступил в Университет КАЗ ГУ им. Аль-Фараби на факультет международной тележурналистики.

В то время в стране царила полная анархия. Непонятное время. Заводы и фабрики ликвидированы, безработица, безденежье.

По Казахстану начали появляться первые коммерческие телевизионные каналы. Началось производство рекламы. Я тогда начал для себя понимать, всё-таки можно продолжить этот путь, несмотря на то, что развалилось государственное телевидение, не было дотаций, не было финансирования, много организаций закрылось. Я для себя тогда выбрал вектор – не нужно бросать то поприще, которое тебе близко по духу. Тогда я отцу сказал, что буду поступать на журфак, причём именно на телевизионное направление.

Мы пришли в КАЗ ГУ, там было много папиных друзей, коллег. И он познакомил меня с Маратом Барманковым. Великий человек, профессор большой буквы, прародитель многих, если не всех, журналистов, которые по сей день работают в масс-медиа.

 — Как проходило Ваше обучение и какие методы преподавания применялись?

Я принес документы, сдал экзамен. И прошёл. Уникальность нашей кафедры заключалась в том, что нас учили нестандартно. Тогда все делилось на две коалиции: сама журналистика и телевизионное производство. Наш профессор, Марат Карибаевич, говорил, что важно помнить: завтра телевидение будет другое, вы должны уметь и снимать, и монтировать, и писать. Настанет тот день, когда вы будете 3−4 профессии заменять сами.

Я помню, у него была маленькая любительская камера Hi8 Sony. У меня было видео 8. И тогда он впервые показал нам, как монтировать и создавать материал с их помощью. Это было действительно интересно и уникально, ведь две маленькие кассеты по 90 минут могли вместить в себя сюжеты.

— Какие изменения принесли зарубежные поездки Вашего профессора в методы обучения?

Марат Карибаевич был неординарным человеком, много путешествовал, посетил Южную Корею и США. Когда он вернулся из Южной Кореи, ориентир обучения изменился. Теперь нужно было не так тщательно «вылизывать» материал, а делать акцент на событийности. Чем интересен сюжет? Именно своей натуральностью. Он научил нас делать шумовые вставки. Начался правильный, позитивный подход к производству информационных новостей. Потом нас начали учить на скорость находить материалы, производить эти материалы и отдавать их в эфир.

Япона мать, запомните, не пускают в дверь, лезь в окно. Привези материал, чтобы в шестичасовом выпуске это было

 — Где Вы проходили практику и какие уроки вынесли?

На телеканале КТК. Там работал Дворкин Исаак Яковлевич, замечательный человек, профессионал своего дела. Он в советский период производил материалы для общественно-российского телевидения, для программы «Время». Это один из ведущих журналистов-корреспондентов программы «Время» в Казахстане. Я помню его слова, мы приехали с одним из моих коллег с репортажа, не смогли взять интервью. И он сказал свою коронную фразу: «Япона мать, запомните, не пускают в дверь, лезь в окно. Привези материал, чтобы в шестичасовом выпуске это было». Мы поехали, чуть ли не в форточку залезли и сделали этот материал.

 — Вы работали во время учебы?

Да, начиная с первого курса на казахском радио и телевидении.

— Как развивалась Ваша карьера?

В 96-м году я пришёл практикантом на государственное казахское телевидение. Тогда начали открываться коммерческие телеканалы, но я вырос в стенах казахского телевидения, всё-таки нужно было с чего-то начинать, там было немного проще, стены и запах были знакомы с детства.

– И с чего Вы начали?

Я рассчитывал на то, что меня сразу посадят за пульт и всему научат. Но попал в отдел операторов, таскал штативы, а после этого мне выпала честь заряжать аккумулятор.

Потом меня поставили ассистентом инженера. Меня посадили за самое примитивное оборудование формата SVHS. Я пришёл тогда к папе и жаловался, но он сказал, что я должен пройти эту суровую школу, вырасти и стать профессионалом: «Когда ты будешь в руководстве, ты уже будешь понимать своих подчинённых, ты будешь понимать само телепроизводство. Тебя никакой телеоператор, никакой инженер, никакой осветитель не обманет, потому что ты сам через всё пройдешь. Ты будешь знать, сколько заряжается аккумулятор, насколько его хватает».

Никакой телеоператор, никакой инженер, никакой осветитель тебя не обманет, потому что ты сам через всё пройдешь

– В какой момент двинулись дальше?

Я начал проходить иерархическую лестницу от аппаратной SVHS, потом двухостовый BetacamSP, даже без контроллера, без микшерского пульта. Этот путь дал мне возможность воспитать в себе профессионала. Не всем руководителям это дано. Помню в 2003 году, когда я работал режиссёром, пришёл один знаменитый человек, сказал, что кассета бетакамовская заканчивается, а продолжение записать надо на второй стороне. Я тогда был шокирован. И мне пришлось дать свою кассету. Но время показывает, кто есть кто.

Первая работа на GalaTV

— Какая была первая работа после окончания университета?

Уже во время учебы меня зачислили в штат. Я пришёл в продюсерский центр GalaTV, где руководителем была Галина Кузембаева.Она профессионал своего дела, главный редактор «Пропаганды» на казахском телевидении, коллега моего папы. В то время у неё появилась возможность открыть продюсерский центр.

– Для кого снимала GalaTV?

На тот момент GalaTV покрывала 75% эфира «Хабара».

– Крутой заказ.

Да, но в реальности все было очень скромно. Я пришел на проект «Тілашар». Маленькая студия, Галина Леонидовна взяла две камеры SonyVX-1000 полупрофессиональные MiniDVи SVHSAG 455, вместе сняли хороший контент. Монтировали, где придётся. У нас монтаж был и на студии Александра Головинского «Икс Б», потом нас перевели в телерадиокомплекс президента. Мы фактически по городу мотались и не знали, где сегодня монтируемся.

При GalaTV было рекламное агентство Big Advertising. Я тогда первый раз столкнулся с мастерством Льва Мариупольского. Лев Мариупольский сейчас один из сильнейших производителей медиаконтента для телевидения. Он всю жизнь в масс-медиа, не изменил профессии.

«Южная столица»

— Сколько Вы проработали в продюсерском центре?

Год и три месяца. Сначала звукооператором, потом ассистентом режиссёра и в конце уже режиссёром.

После этого я перешел на телеканал «Южная столица», главным руководителем которого был Исаак Яковлевич Дворкин. С этого момента моя карьера начала стремительно развиваться. Если раньше мы приобретали опыт в области создания проектов и программ, то на новом месте меня ждали новые вызовы.

Мне поручили роль режиссёра, перевели на прямой эфир. Это было страшно, ведь в новостной программе нет возможности остановиться, перемотать назад и начать сначала. Нам нужно было успешно проводить 30 минут в эфире.

Именно тогда я осознал, насколько важно профессиональное производство теленовостей, насколько быстро и качественно можно создавать удивительные вещи, которые вдохновляют, приносят опыт и уверенность. Мы начали активно повышать свою квалификацию, впитывая новые знания и навыки.

КТК

– Что было после «Южной столицы»?
Я оказался на телеканале КТК. Это был 2002 год. Меня назначили режиссёром проекта «Портрет недели». Я там пробыл относительно недолго, где-то полгода. И хотя телеканал в то время был один из ведущих, самых рейтинговых, самых лучших, мне там не понравилось.

Отбывать ради зарплаты, но это совсем не по мне

– Что именно?

В большом коллективе работа терялась, я не получал драйва. И понял, что дальнейшего карьерного успеха, профессионального роста не будет. А значит надо идти дальше. Возвращаться в агентство «Хабар», а через GalaTV я сотрудничал с «Хабаром», я не хотел, – развития нет, а отбывать ради зарплаты – это совсем не по мне.

Телерадиокомплекс президента РК

– И куда Вас занесла судьба?

В телерадиокомплекс президента. В Казахстане это была высшая лига – лучшие технологии, лучшее техническое оснащение, лучшие кадры, передовая техника Digital Betacam, цифровая ПТС Digital Betacam, первая в СНГ.

Телерадиокомплекс президента Республики Казахстан – это высшая лига

— Это в Астане?

Да, я переехал в Астану. Моим руководителем стал Махат Садыков. Он тоже выходец из казахского радио, казахского телевидения, очень профессиональный журналист, очень квалифицированный, он долгое время проработал именно в сфере информационных новостей, телепроизводства.

– В какой должности заступили?

Я пришёл как режиссёр, начал познавать азы документального кино, произвел 25 фильмов. Фильм о внешней политике Республики Казахстан, о главе государства, фильм о регионах наших. Мы поняли, что такое документалистика, с чем это едят. В новостях всё оперативно, здесь же материал должен отлежаться, тогда каждые 5−10 секунд будут ценны.

Мы сами столкнулись с этим – сняли изречения знаменитого писателя, и ровно через две недели этого человека не стало. Он скончался скоропостижно, случился сердечный приступ. И я тогда вспомнил слова нашего наставника Амангельды Смайлбекова, что каждая секунда, каждый кадр невероятно ценны. И мы тогда скрупулезно собирали каждое изречение, человека уже нет, уже не перезапишешь, не переснимешь. Мы бережно относились к каждой секунде кадра.

— Как Вы оцениваете различные аспекты медиапроизводства?

Каждый виток медиа производства сам по себе уникален. Нельзя обобщить телевидение, сказать, что производство телепередач можно сравнить с производством теленовости, или теленовости с документальным фильмом.

– Приходилось работать в прямом эфире?

На выездных съёмках, где всё было по-другому. Приходилось многому учиться, многое узнавать, отказываться от устоявшихся стереотипов и подходить к каждому этапу производства по-новому.

После телерадиокомплекса президента я какое-то время работал в двух телекомпаниях: «Эра ТВ» (сейчас это «Седьмой канал») и параллельно на телеканале «Астана» — АСТВ. Это было в 2004−2006 годах.

«Эра ТВ»

— Вам впору писать книгу «Путешествие по телеканалам Казахстана».

На самом деле там произошел уникальный случай, – режиссура стала пересекаться с техническим направлением.

– С этого места немного подробнее.

Открылся канал «Эра ТВ», ныне – «Седьмой канал». Руководителем был Мирбулат Кунбаев. Я сказал, что хочу принять участие, внести свой вклад в становление телекомпании. Он предупредил о низкой заработной плате, подчеркнул, что нужен технический директор, а возможности взять профессионала нет. И я решил попробовать свои силы. Мирбулат Токмурзаевич вложил свои собственные деньги, купил оборудование.

– Кто выступил интегратором?

SynhroPRO. Мы начали устанавливать оборудование. Денег-то было немного. Решение на самом деле простое: двухпостовый DVCAM, четыре камеры Sony DVCAM-250, одну Sony DVCAM370 в студию, две нелинейки Matrox-RTX 100 и одна эфирку, микшеры самые простые, Panasonic MX70.

– Обширное разнообразие брендов.

Нужно было искать выход, и мы совместными усилиями его нашли. Поставили безленточное производство, в те времена это было что-то фантастическое. Привезли сервер двухканальный, GEEVS. Памяти было ужасно мало. У нас неоднократно случались казусы, когда, к примеру, в процессе утренних эфиров зависал GEEVS. Я тогда не знал, что делать, семи потами покрывался и мы резервно включали DVCAM с кассетой. И этот процесс тоже наложил отпечаток в развитии. Мы столкнулись с производством сюжетов на нелинейном монтаже. Тогда и скорость производства увеличилась, и передача данных материалов на сервер ускорились. Построили внутреннюю сеть. Мы поняли, что будущее именно вот за этим.

АСТВ

 – А как попали на АСТВ?

Время шло, я стал развиваться дальше. Пригласили на телеканал АСТВ, открыл студию дубляжа. Мы делали первый дубляж собственного контента на государственный язык, так как тогда вошел в полную силу закон о двух зыках. 50%  телевещания должно было быть на государственном языке.

 Пригласили на телеканал АСТВ, открыл студию дубляжа

 – Очередной изгиб карьеры?

Это тоже уникальный опыт. Не просто режиссёр, инженер или звукорежиссёр, а ещё взаимодействие с актерами, стенографистами, редакторами. Это свой микромир, который существует в одном большом масс-медиа. И ты понимаешь, что оказывается, дубляж — это тоже очень трудоёмкая работа, которая требует внимания. Не просто механический перевод, а эмоции.Надо это голосом донести до телезрителя, чтобы он воспринял контент правильно.

 Astana Film Distribution

— Что произошло, почему и оттуда уволились?

Время шло. У меня семья, дети растут потихоньку. Нужно не зацикливаться и с точки зрения профессиональной, и с точки зрения финансовой.

– Звучит убедительно.

В 2006 году я открыл свой продакшен-центр – национальную компанию AstanaFilm Distribution.

– Название многообещающее.

Мы занимались продажей телеправ на кинопродукцию, дубляжом для компании «Жарык», это проект электронных кинотеатров «Nurl@n». Для них мы, кстати, сделали первый дубляж на государственном языке. Задача была очень сложная.

Это не Лос-Анджелес, когда в распоряжении целая студия, оборудование Dolby, DTS, пульты

– В чём сложность?

Одно дело дубляж для телерадиокомпаний, когда идёт двухканальное сопровождение, фактически монофоническое вещание. А тут нам задачу поставили сделать в 5.1. Представляете, 5.1 на государственном языке. И теми силами, которые есть у нас. Это не Лос-Анджелес, когда в распоряжении целая студия, оборудование Dolby, DTS, пульты. А у нас этого ничего не было. И нам приходилось это делать программным способом, на станциях нелинейного монтажа Adobe Audition, Cubeis. Мы как-то выкручивались и делали близко к 5.1.

Мы сотрудничали с финской компанией QualitronOb.

QualitronOb

— Радио, ТВ, студия дубляжа, дистрибуция, системная интеграция – беспрецедентная история.

Нам было интересно цифровое кино, но нас не поддержало министерство с проектом ЦКП. Мы решили попробовать себя на другом поприще, заняться поставкой оборудования для выездного телепроизводства. Монополистом рынка в Казахстане в то время был московский интегратор «Окно ТВ». И бороться с «Окно ТВ» оказалось, к сожалению, непросто. А тут на рынок зашла новая компания QualitronOb. С 2008 году у нас началось полноценное сотрудничество с финнами.

– Какие задачи определили для себя при открытии нового бизнеса?

Тогда задача стояла делать live-вещание – прямые включения с мест событий. До этого был просто ложный live, то есть псевдопрямое вещание. И тогда было принято решение представить проект по мобильным машинам. А QualitronOb уже делал ряд проектов в Грузии на базе машин Defender.

И у нас потом начались разногласия с технической дирекцией телекомпании заказчика – по поводу антенны. Но QualitronOb отстоял свою позицию, продемонстрировав большие возможности и бюджетность решения.

– С чего начали?

Мы одни из первых привезли в Казахстан камеры XDCAM XD. И две телемашины, два джипа Chevrolet Suburban.

QualitronOb успешно выполнила поставленную задачу. Усиленная и удлинённая база машин Chevrolet Suburban, очень красивая внутри, очень профессионально и грамотно сделано.

Азиатские игры

 – Как дальше строилась Ваша карьера?

Меня пригласили консультантом по спортивного телерадиовещания на «Азиатские игры».

Вначале я выступал стратегическим партнёром. Далее меня пригласили работать в исполнительную дирекцию «Азиатских игр». Я был начальником управления по телерадиовещанию и медиатехнологиям. Снимать должен был «Хабар», но я знал, что они не снимут, даже организовать нормально не смогут. Многие компании себя проявили не с лучшей стороны. У всех было на уме просто поставить коробочное оборудование, воткнуть в розетки камеры, но никто не имел понятия о спортивном вещании.

Снимать должен был «Хабар», но я знал, что они не снимут, даже организовать нормально не смогут

– Как решили проблему?

Нам показали профессионализм финских коллег-телевизионщиков. Оказывается, это совсем другой мир, другие технологии. И мне понравился подход не только в плане системного интегратора и поставщика телевизионного оборудования, а именно технологов, прежде всего.

– Чем поразили финские коллеги?

Мы чётко поняли для себя, что ничего не знаем о спортивном вещании. Мы не знали, что такое хост-бродкаст-митинг, мы не знали, что такое унилатеральное вещание и мультилатеральное вещание. Мы не знали, что такое микс-зоны, то есть вообще ноль в этом. Эти первые термины я тогда услышал от наших финских коллег.

– Что ещё они открыли телевизионщикам Казахстана?7

Они действовали безупречно. Активно консультировались и пригласили в проект OBS (Olympic Broadcasting Services). В свою очередь, Казахстан также привлек международных аудиторов по телерадиовещанию. Это господин Патрик Ферлонг (Patrick Furlong), компания PTFI Media.

Что касается лыжных, спортивных игр, это специалист из FIS (International Ski and Snowboard Federation) господин Хорста. И вот тогда мы открыли всю эту палитру телепроизводства заново. Во всяком случае, я, с многолетним стажем работы в телерадиовещании, открыл всё заново.

 – А из QualitronOb с кем сотрудничали?

Кроме мастерства медиапроизводства моих коллег с международным опытом из компании IGBS – International Game Broadcast Service, я был поражен опытом специалистов QualitronOb. Это Александр Баранов, Андрей Кретов, Тапани Карьялайнен, Ольга Говорко. Они многое показали. Открыли для нас, что есть звуковое сопровождение 7.1 для спортивных игр, дали переосмыслить и понять современное спортивное телепроизводство.

– Какие технологические новшества они с собой принесли?

К примеру, мы поняли, что такое комментаторские позиции. Мы поняли, что такое ПСТП. Оказывается, подъезжает передвижная телевизионная станция и она не длинными кабелями разматывается, а короткими кабелями. На самом стадионе или спортивной площадке ставят Wallbox, куда подпитывается камера по оптоволоконным кабелям. То есть показали не только вещание, но и подготовка к нему.

—Сколько длился проект?

Я проработал где-то два года. Это хорошая школа, MBA фактически, второе высшее образование. Мы каждый объект прошли, делали чуть ли не 3D-моделирование каждого объекта. Это постоянные схемы, постоянные чертежи, подача сигнала, распространение его. И тогда мы также столкнулись с тем, что в понимании поставки оборудования было стереотипом разместить телекамеру, установить монтажку и всё, и на этом конец.

Нет! Первое самое важное, на чём зарабатываются деньги – это технология, а второе –пассивка, кабельная инфраструктура. Мы чётко для себя почерпнули, что основа всех основ — это инфраструктура кабельных сетей. Мы стали делать упор именно на пассивное оборудование, на технологии, на производство, на подготовку, потому что на самом деле сервисников тогда не было.

Самое важное, на чём зарабатываются деньги – это технологии

И нужно отдать должное, опять-таки я хочу подчеркнуть, что компания QualitronOb была приглашена как основной вещатель совместно с IGBS (International Games Broadcast Services), они приехали со своими специалистами, они отработали на этих соревнованиях, с нуля сделали эту трансляцию.

– Как ещё сотрудничали с QualitronOb?

Одним из уникальных проектов QualitronOb (он был сделан не с моей компанией, но я принимал активное участие) – это поставка двух передвижных 20-камерных телестанций. Самый крупный проект на базеFull HD. С раздвижными блоками, «голова» отдельно, «хвост» отдельно. Впервые я увидел такую передвижную телевизионную станцию (ПТС) в Финляндии. И когда в Казахстан привезли две такие уникальные телемашины, это, конечно, произвело фурор. На самом деле, для нашего государства это был большой технологический и творческий прорыв.

В Казахстан привезли две уникальные передвижные 20-камерные телестанции на базе Full HD – это произвело фурор

Именно после этого стало формироваться телевизионное и спортивное вещание. Открылся телеканал Qazsport, который сейчас занимает свою нишу в обществе, имеет свои рейтинги, зрителей и аудиторию. В этой связи работа с профессионалами и обмен опытом с международными коллегами положительно сказывается на всей индустрии телевещания.

— Вы проработали с QualitronOb до закрытия их бизнеса?

До 2013 года, до Олимпиады в Сочи. Мы усердно начали готовиться к сочинским играм, но дальше наши пути разошлись. Вновь началась монополизация рынка.

—И что Вы решили делать?

После этого я немного сменил вектор своей деятельности. В 2019 году переквалифицировался.

В 2019 году я ушел в другую отрасль, работал со слаботочными системами, близко по духу, но отстранено от телевещания, после пандемии начали потихоньку снова возвращаться на рынок масс-медиа.

Традиционное телевидение стало второстепенным

Сегодня, к сожалению, мир и технологии настолько поменялся, что невозможно привыкнуть. Сегодня сильно развиваются ютуб-каналы, тик-токи, инстаграмы, социальные сети и прочие вещи, которые затмили понятие телевидения. Традиционное телевидение стало второстепенным. И в этой части мы больше перепрофилировались на социальные сети.

—Что вы делаете в социальных сетях?

Занимаемся обеспечением онлайн-трансляций, техническим оснащением.

—Вы фактически стали частично продакшен, частично рентал?

Мы пытались внедрить техническое обслуживание мероприятий в сферу масс-медиа, однако руководство, ориентированное на монополию, не желало видеть потенциал развития в этом направлении.

Мы предложили проекты по возрождению профессиональной записи вне студии, было хорошее решения с итальянской компанией Alert, включая идею создания радиостудии на базе автомобиля Mercedes. К сожалению, наше предложение не было принято.

Мы предложили возродить профессиональную записи вне студии. К сожалению, наше предложение не приняли

Мы осознаем, что сегодня можно снимать контент с использованием любых устройств, но качество звука, увы, не может быть записано на мобильный телефон. Несколько раз мы предлагали концепцию возрождения профессиональной звукозаписи и ремесла звукорежиссера, машин Tonwagen. Возможно, наши конкуренты и монополисты заинтересуются этой идеей после нашего интервью.

По ту сторону профессиональной карьеры

— Давайте перейдем к части семейной, которая лежит по ту сторону профессиональной карьеры. Как, при каких обстоятельствах вы познакомились с мамой детей?

Мы поженились очень молодыми. Моей невесте Гаухар было 19 лет, мне 21. Но брак оказался крепким.

– Вы сказали, что у вас трое детей.

В 2003 году родилась старшая дочка, наш первенец, Аружан. Сейчас она учится на журфаке, является медиадизайнером. В 2007 году родилась вторая дочь, Анель. Она пошла по стопам деда, по моим стопам, поступила в колледж театра, кино и телевидения. Там преподают азы интернет-вещания, медиапроизводство онлайн-площадок. Мы уже начинаем разговаривать на одном языке, языке медиа производителей, она начинает понимать, что такое склейка, как поставить эффект и т. д.

Сын Акежан ещё маленький, хотя он уже тоже начинает сближаться с искусством, не с телевидением, но больше с медиапространством, снимает ролики, что-то пытается монтировать. Это детские шалости, но, тем не менее, это азы, порывы к тому, что завтра он может выбрать путь медиа-производителя.

Поэтому, глядя на своих детей, уже начинаешь понимать, что да, это было привито моим отцом, их дедом, телевидение, телебизнес, медиабизнес,техническое медиапроизводство, оно уже по крови передается дальше.

Я должен передать дух телемастерства будущему поколению

— Что Вы считаете своим главным достижением в профессиональной карьере?

Я благодарен своей судьбе, благодарен Всевышнему, благодарен своим родителям, своему отцу. Мне выпала уникальная честь видеть эволюцию телевидения за последние четыре десятилетия. о. Сегодня я могу передать знания своим детям, своим коллегам, своим ученикам, тем людям, которые моложе меня, которые сейчас только познают мир масс-медиа. И они действительно понимают, что было «до».

 

Мое достижение в том, что я должен передать этот дух телепроизводства, телемастерства будущему поколению. Я думаю, что достижение в том, что я интегрировал новые технологии, знания, которые я получил со своими друзьями, со своими коллегами.

Карьера

2009-2010 – Начальник управления по телерадиовещанию и медиа технологиям 7-х Зимних Азиатских игр 2011 года, советник по системам телетрансляции начальника управления строительство Аппарата Акима Алматы

2007-2009 – заместитель председателя правления РТРК Казахстан по техническим вопросам

2004-2007 – Телеканал «Астана», советник генерального директора по техническим вопросам-программный директор

2002-2004 – Телерадиокомплекс Президента РК, режиссер. Также технический директор «ЭРА ТВ» ныне TV7

2001-2002 – Телекомпания КТК, режиссер

1999-2001 – Телерадиокомпания Южная Столица ныне телеканал «Алматы», главный режиссёр информационных программ русской редакции

1998-1999 – ТРК Shahar, продюсер молодежных программ

1997-1998 – Продюсерский центр GalaTV, звукорежиссер

1995-1996 – Казахское телевидение, ассистент режиссера